Это реально существовавший епископ города Тримифунта, который сейчас деревня на Кипре. Собственно, вот то, что этот город превратился в деревню, а не просто стерт с лица земли, еще очень повезло, потому что раннее христианство, ну, если вы помните, как раз располагалось на греко-говорящей территории, которую, собственно, представлял тогда собой весь Ближний Восток. Весь Ближний Восток от Египта до Каппадокии говорил по-гречески. А теперь в результате событий, последовавших за принятием христианства, он говорит по-турецки или по-арабски. Это вообще такая, фантастическая вещь, которой добились святые Спиридоны.
В результате их действий была уничтожена великая культура, греческая эллинистическая культура, от нее остались рожки да ножки, и надо понимать, что современная Греция – это, вот, как если бы от англоговорящих стран остался один Сассекс.
Вот, это такая важная заслуга христианства, но я вернусь к тому времени, когда греческая культура была еще великой и этот самый Спиридон был на Кипре. То есть там, где греки, кстати, сохранились, правда, только на половинке.
Сделался он епископом во времена императора Константина. А если вы не помните или вдруг забыли (...), он сделал из той части христианской общины, которая называлась Кафолической, а потом она же (эта община) называлась ортодоксальной, он епископов этой общины сделал де-факто чиновниками. Он их сделал столпами государства, он им разрешил собирать налоги и творить суды, и еще более важно, он вывел их из списков декурионов.
Кто такие были декурионы? Это были богатые люди, которые избирались когда-то в Римской империи в городские советы и органы самоуправления.
И вот при Константине, когда империя стала очень сильно бюрократической, они тоже избирались в городские советы. Но только вместо того, чтобы они были реально выборными лицами, они были вынуждены, если в городе случалась недостача в налогах, своими средствами эту недостачу возмещать.
Поэтому во времени окостенения империи не было большей беды, чем стать вот таким вот выборным городским чиновником. И поэтому все наперебой богатые люди от этой чести отказывались и выписывались из сословия, и система самоуправления, собственно, в империи поэтому и развалилась. И, вот, Константин фактически одним махом заменил эту убитую тоталитаризмом систему самоуправления системой как раз теократической. Потому что раньше богатый человек разорялся на управлении городом, а теперь ему было достаточно сказать «Я уверовал», ему достаточно было стать епископом, и бинго, он продолжал руководить городом, он мог уничтожить любого своего противника со словами «Ты язычник» или «Ты веришь не так, как надо», и он мог не платить налоги, а, наоборот, собирать их.
И вот этот Спиридон во время Константина стал епископом, что, вы понимаете, было, конечно, такой же героической вещью, как в 70-х годах XX века вступить в Горком комсомола в СССР. Ну, просто герой.
И естественно, была проблема, потому что все эти епископы во многих случаях были, ну как бы сказать, ничем не выдающиеся люди. Ну, примерно того же типа, что и секретари Горкомов комсомола – всякие Мединские и Поклонские.
И вот представьте себе, образованное общество и вдруг у них начинаются такие руководители. Их не очень любили. Им надо было очень поднять свой авторитет, и они поднимали свой авторитет, рассказывая, заметим, уже не при мучениках, а при нормальных епископах разные фантастические истории.
Первым, кто рассказал про этого Спиридона, был человек по имени Сазамен. Это тоже был епископ, который жил, спустя век. Он рассказывал про Спиридона очень смешные чудеса. Он рассказал, например, что однажды в овчарню епископа Спиридона залезли воры, чтобы похитить его овец, и руки у них сами связались. Это было такое чудо: господь не попустил, чтобы кто-то чего-то у Спиридона похитил. А потом Спиридон пришел и произнес чудесное слово, руки у воров развязались и он сам всё им отдал.(...)
Но это была просто разминка (вот эти несколько чудес, совершенных епископом Спиридоном), а настоящая слава к Спиридону пришла потом, когда Симеон Метафраст составил его жизнеописание.
Этот Симеон Метафраст жил в X веке, это был монах греческий, он выполнял функции Министерства правды как в романе Оруэлла «1984». Он прославился тем, что брал не канонические христианские тексты, и переписывал их.
И вот Симеон написал житие этого епископа, и там уже начались настоящие чудеса. Там этот епископ воде командовал расступиться, и она расступалась. Это, конечно, было заимствовано прямо из книги Иисуса Навина. Там этот епископ — у него однажды не хватило масла, и оно чудесно пополнилось. Это, видимо, было заимствовано из книг Маккавейских.
Но самое великое чудо было совершено епископом Спиридоном на Никейском соборе. Дело в том, что на нем, чтобы доказать истинность триединства бога и опровергнуть проклятое арианство, святой Спиридон взял в руки кирпич и сказал «Вот кирпич единый, но он составлен из воды, огня и глины». И как только он это сказал, огонь вырвался из кирпича и в доказательство истинности суждения тот и распался на огонь и глину.
Чудо это заключается вот в чем. Дело в том, что Никейский Собор был в 325 году, а теория того, что в боге есть 3 ипостаси и одна сущность, была выдвинута Василием Кесарийским, Григорием Нисским и Григорием Назианзином в 370-х годах IV века, то есть через полвека.
А что же было на Никейском соборе, скажете вы? А на Никейском соборе все, кто утверждают, что у бога есть разные ипостаси, были преданы анафеме как злобные ариане. Цитирую: «А говорящих, что было время, когда не было сына или что сын божий из иной ипостаси или сущности, таковых анафематствует Кафолическая церковь. Аминь».
Вот это, на мой взгляд, совершенно невероятная история, когда нам говорят, что идея о трех ипостасях единосущного бога была принята в Никее. И при этом достаточно заглянуть в любую Википедию, и вы увидите, что в Никейском символе веры все, кто говорили, что у бога разные ипостаси, предавались анафеме. А сама теория трехипостасного бога, ну, как будто это, знаете, вот такая вот теория, до которой можно додуматься как до теории струн, была разработана, спустя полвека.
Таким образом святой Спиридон, если бы он на соборе сделал что-то подобное, был бы сочтен злобным арианцем.
