Династия Омейадов (661-750 гг)

      Когда в 661 г. последний праведный халиф Али был убит, государственную власть взял Муавия. Его сыновья, Иазид I (680-683) и Абд ал-Малик  (685-705)упрочили его порядки и подготовили халифат к дальнейшим завоеваниям.

     При Валиде I(705-715) полководец Гебель аль Тар переправился через пролив (названный в честь него Гиблартаром) и начал вторжение на Пиринейский п-ов. Это было в 711 г. В сражении под Хересом испанские вестготы потерпели поражение и уже к 714 г. большая часть их владений в Испании (в т.ч. Толедо, Севилья, Наварра и др.) были заняты арабами.
     Тогда же др. военачальник, Кутейба, вступив в сговор со знатью Ср. Азии, подчинил халифату Хорезм и Бухару, а в 715 г – Самарканд.

     Халиф Сулейман I (715-717) упрочил эти завоевания. В это же время эмир (т.е. наместник) Медины Омар перестроил скромную мечеть Пророка в роскошное здание (к работе были привлечены и византийские мастера) и так прославился, что был избран новым халифом под именем Омара II (он был правнуком Омара I).
     Омар II (717-720) правил недолго и прекратил экспансию, всецело посвятив себя делам благочестия и культуры. Предание рисует его идеальным правителем – единственным праведным халифом среди Омейядов. Поступающие в казну средства он тратил на прибавки к жалованию своих поданных, а сам вёл очень скромный образ жизни, соблюдая все предписания Корана и сунны. Хариджитов он призвал к соглашению, а христианских священников освободил от уплаты налогов. Поразительно благожелательно относясь к христианам, он перед смертью даже завещал похоронить себя в монастыре св. Симеона (Дайр Симан). Однако, его преемник –

     Иязид II (720-724) сразу столкнулся с истощением казны и мятежами в провинциях. Особенно опасными оказались восстания в Закавказье и в Средней Азии. Пора было «закручивать гайки». Поэтому

     Хашам (724-743) прошёл с огнём и мечом по Средней Азии, Армении и Азербайджану, окончательно подчинив Кавказ (включая Грузию). На Западе арабы вышли на просторы франкской Галлии. Однако победоносные походы не могли длиться бесконечно. И в 732 г. объединённые силы франков во главе с Карлом Мартеллом разбили арабов в битве при Пуатье, остановив их продвижение на север.

Тогда же начинает складываться базовая теология мусульманства – исмаилизм, на которую оказали влияния, как персидские учения, так и неоплатоники, изгнанные из Византии имп. Юстинианом. Основной вопрос стоял о границах божественного предопределения. Виднейшим теологом-рационалистом этого времени стал 

     Васыл Ибн-Ата (700-748).
     Уроженец Ирака, знакомый с сирийской апофатикой, он убедительно показал, что единство и вечность Бога исключает множественность и, тем более, антропоморфность Его атрибутов, о которых аллегорически говорит Коран. О Боге, в сущности, можно утверждать лишь то, что Он существует. При этом справедливость Аллаха исключает предопределение людей на вечные муки. Поэтому человек должен обладать свободой воли. Ибо только в этом случае может идти речь об его ответственности за свои поступки.
     Однако слабым местом Ибн-Аты было положение о том, что Коран (как условная человеческая речь) не может быть совечен безусловному Аллаху, а сотворён во времени и передан через Мухаммада. Тем не менее, именно положение о сотворённости Корана было принято в качестве первоначального догмата мусульманства при халифе аль-Мамуне (813-833), а само это богословское направление дало начало влиятельной школе т.н. мутазилитов.

При «Доме мудрости» сложился целый круг интеллектуалов, который занимался научно-переводческой деятельностью и вдохновлялся изгнанными имп. Юстинианом греческими философами (нео-плптониками и парипатетиками). Возглавлял его любимец Аль-Мамуна сын йеменского эмира

     Абу-Юсуф Аль-Кинди (ок. 800-879), которого справедливо именуют основоположником арабоязычной философии. Он знал греческий язык, комментировал Аристотеля, Порфирия и др. В духе неоплатоников-апофатиков он подчёркивал абсолютность и непознаваемость Божественного Существа (Аллаха), Который создал мир «из ничего».
     В этом он был близок мутазилитам, которым так же покровительствовал брат и преемник аль-Мамуна халиф аль-Мутасим (833-842). Но, когда при халифе Мутавакиле (847-861) начались гонения на мутазилитов, они коснулись и аль-Кинди.

     Халиф Мутавакил (847-861), сын аль-Мутасима, ориентировался на школу правоверных традиционалистов, которые назывались мутакаллимы (от арабского калам – слово). Они были по-своему правы, напоминая, что Аллах неоднократно говорит о Коране:
     «Находится он у Нас в главной части Записи небесной» (43:3-4)
     «Хранится Коран в свитках, на небеса вознесённых» (80:13-14)
     «Коран преславный в Хранимой скрижали небесной…» (85:21) и т.д.
Эта «Хранимая скрижаль» (ал-Лаух ал-махфуза) – явный аналог предвечным логосам (Максима Исповедника и др.), согласно которым сотворён мир. Видимо, речь о них идёт уже в самых первых сурах:
     «Он – Тот, Который научил человека писать…» (96:4-5, т.е. знаковой системе),
     «Клянусь Я каламом и тем, что записано…» (68:1)
Впоследствии глава мутакаллимов
     аль-Ашари (873-935) уточнит это откровение в том смысле, что сущность Корана от вечности существует в уме Бога, а конкретная словесная форма была создана во времени. От аль-Ашри происходит направление ашаритов, которые стремились к синтезу теологии и философии. Например, учили, что абсолютное предопределение не мешает человеческой  воле быть субъективно свободной.

Продолжателями же суфийской традиции стали:

     Ал-Мухасиби (781-857) багдадский богослов, один из первых теоретиков суфизма.
По характеру был бескомпромиссным аскетом (отказался от большого отцовского наследства только потому, что отец принадлежал к мутазилитам), жил затворником и умер в крайней нищете.
     Учил, что Бог есть любовь (махабба): Он Сам возлюбил свои творения и зажигает в их сердцах свет (нур) ответной любви. Однако, чтобы «возгореться» необходимо следовать Божественной воле, избегать мирской скверны и не искать удовлетворения (рида) и в чём, кроме Бога. Для этого следует тщательно контролировать все намерения (нийат) и движения души (хатарат), ибо они определяют наши поступки.
     Он был учителем целого поколения багдадских суфиев, среди которых – знаменитые ан-Нури (+907) и ал-Джунайд.

    Ал-Джунайд (+910 г)  основатель рационалистического суфизма – «учения о трезвости» (названного по его имени «джунайдийя»). По происхождению он был персом, а жизнь провёл в Багдаде, где учился у суфийского наставника ал-Мухасиби (781-857). Человек (как и всё сотворённое) имеет своё начало в Боге, и должен, в конечном счёте, вернуться к своему Первоисточнику, соединиться с Ним (джам), обретя первоначальное состояние. Это возможно в результате погружения в медитацию о единстве Божественного Бытия. Собственное бытие суфия при этом полностью исчезает, растворяется в Божестве – наступает состояние фана. Эти состояния преображают душу мистика, обновляет его и окружающий его мир.

     Ал-Халладж (858-922)
     Родился на юге Ирана, учился у известного суфия ат-Тастари, в 878 г. специально приехал в Багдад, чтобы встретиться с ал-Джунайдом, который был очень осторожен в своих высказываниях. В отличие от него Халладж выступил с открытой проповедью мистических истин на городских площадях.
     Учил, что в любви осуществляется соединение Бога и человека: Дух Божий (рух) нисходит в душу мистика, который при этом как бы обожествляется: все его слова и поступки определяются божественной волей. Бог свидетельствует о Себе через его сердце (сирр), так что мистик, не утрачивая своих личных качеств, становится живым свидетелем Бога, Его человеческой ипостасью в материальном мире. Концентрацией этого учения стала знаменитая фраза:
     - Я Бог (анна-л-Хакк).
     Разумеется, его обвинили в самообожествлении и подвергли преследованиям. Через три года ал-Халладж был арестован и заключён в Багдадскую тюрьму (913). Остаток жизни он провёл в заключении, но не смирился. Наоборот – пришёл к выводу, что истинная любовь к Богу требует от человека страданий и жертвы (от рук «своих»). Кораническим оправданием подобной позиции послужило «отступничество» Иблиса, отказавшегося поклониться человеку из любви к Богу и жестоко наказанного за свою верность (7:11-13).
     Его вызывающее поведение привело к возобновлению процесса и, не смотря на заступничество некоторых суфиев, ал-Халладж был казнён.

Однако к Х веку Аббасиды утратили политическую власть над значительной частью своих владений (так испанская Андалусия стала центром самостоятельного эмирата, в Х  веке превратившегося в независимый халифат и т.п.).
     По мере ослабления династии вырождалась и философская культура, становясь всё более «светской» (исключение – Ибн-Араби, но он был «испанцем»).
     В борьбе с крестоносцами (с 1096 г) Аббасиды уже не играли организующей роли (Иерусалим был отвоёван уже султаном Салах ад-Дином в 1180 г).
     Окончательно халифат был уничтожен во время нашествия монголов (Чингиз-хана) в 1258 г.