Вещий Олег, Византийское «православие», …и герб Москвы.
«Скажи мне, кудесник…» (Песнь о вещем Олеге).
Из школьного учебника литературы мы помним, что вещим Олег называется потому, что так переводится его имя. Олег, Хельг – значит «Вещий». Пушкин должен был бы написать: как ныне сбирается Олег («Вещий»), или Олег-Вещий, но тогда не было бы такой мистической красоты всей «Песни о вещем Олеге», которой она пропитана. Кроме того, у поэзии свои законы.
Я хочу сказать о другой ассоциации, возникающей при чтении этого прекрасного произведения.
Как получилось, что воинственные славяне, воевавшие Византию и даже «прибившие щит на врата Царьграда», вдруг оказались через несколько десятилетий не только союзниками Византии-Царьграда, но и преемниками ее идеологии-религии, где Бога то уже и не было, разве что «всуе», на словах. Была лишь политика экспансии.
Хитроумная еврейская Византия сумела переиграть простодушных русичей в войне идеологий (как холодной войне того времени), и при смерти своей передала эстафету христианства. И свой русский князь-ренегат, сказав мудрость алкаша: «Веселие Руси есть пити» - предал русскую идею, как ее Язык-Связь (Religio) c Богом. Византийское православие удобно уселось на место истинного народного православия.
История повторяется в 1985-91 гг. почти с абсолютной точностью: духовно гниющий и умирающий мир Запада вдруг (опять переиграв идеологически простодушных «совков», как и 1000 лет назад), передает эстафету «Его Препохабия» …своему вечному врагу – России. Я провожу такую параллель, чтоб стала видна связь между гербом, который был символом византийской идеи Руси с 988 г., и стал опять символом России с 1991 года.
Россия, приняв эстафету от тогдашнего «2-го Рима»-Византии, взяла и ее герб; и вместе с умирающей идеологией «разделившегося в себе царства» получила и «христианские» праздники, которые выглядят не менее парадоксально, чем современный «День независимости России». Приведу лишь два примера.
Всем известно об Олеговом «щите на вратах Царьграда». История развивалась так: осажденный Олегом город был обречен, но начавшиеся туманы, которые всегда бывают в это время в проливе, спутали все карты. Управление войсками было потеряно. Израсходовав провиант и потеряв время, Олег вынужден был отказаться от штурма (но прибил свой щит на врата, намекая, что он вернется за ним в конце истории). Вот так и родился миф о празднике Покрова: богородица закрыла туманами, как подолом (покровом) своим христиан-византийцев от язычников-русичей.
Потом Русь приняла христианство от Византии, и «христианский» праздник «Покров» (не имеющий ни какого отношения к Иисусу из Назарета) вместе с религией пришел на Русь. Не смотря на свою двусмысленность, означавшую победу христиан над русскими, этот праздник стал государственным праздником царской России: ведь православие было государственной идеологией России.
Но еще двусмысленнее выглядит герб Москвы, пришедший к нам из Византии. Там он символически означал, как христианская (по названию) Византия в образе всадника с копьем расправляется со змеем. Образ змея там означал «язычников»-русичей. Символично, не правда ли?
И живет с тех пор Россия, как раскоряченная в своей двуглавости между Востоком и Западом чудовищная птица-химера, каких природа не производила даже в своих страшных снах. И глядит Россия уже более 1000 лет, завидуя как вкусно живет чревом и удовольствиями Запад. И глядит Россия, завидуя как силен духом Восток, вместо того, чтоб идти своим, предначертанным Богом путем, имея свой Язык (Связь-Religio) c Богом. (Ведь Олег был вещим: в этом мистика).
