1. УМРИ, ЙОГ, УМРИ
2. ЗОВ НЕИЗВЕСТНОГО
3. ЖИВИТЕ СПОНТАННО
4. УВИДЕТЬ НЕВИДИМОЕ
5. ЖИТЬ В СЕРДЦЕ
6. САДХАНА — ПЛОД ПОНИМАНИЯ
7. БРОДИТЕ В УЕДИНЕНИИ
8. ПРИДИ, РАЗДАВАЙ ЛУННЫЙ СВЕТ, ОКУНИСЬ В НЕГО!
9. МЫСЛИ В ПАМЯТИ — РАЗУМ
10. МУЗЫКА — ЭТО САМЫЙ ЛЕГКИЙ МЕТОД МЕДИТАЦИИ

Глава 1
УМРИ, ЙОГ, УМРИ
Сутра:
Ни бытие, ни отсутствие бытия, ни пустота, ни полнота, в это невозможно поверить, и это выше органов восприятия. Это ребёнок, который сидит на короне на голове и говорит — как же его можно назвать по имени?
Он смеётся, играет, находясь в медитации; и днём, и ночью делится божественным знанием. Он смеётся, играет, но ум его не обеспокоен; такой безмятежный человек всегда с Богом.
И днём, и ночью он растворяет ум в не-уме, отбрасывает то, во что можно верить, и говорит о том, во что верить нельзя. Он оставляет надежду ради безнадёжного. Брама, творец, говорит: «Я твой слуга».
То, что течёт вниз, он направляет вверх, йог сжигает своё сексуальное желание. Он высвобождает свои объятия, сотрясает иллюзии; Вишну, который поддерживает вселенную, омывает его стопы.
Умри, йог, умри. Умри, ибо смерть сладка. Умри той смертью, которой умер Горакх — и прозрел.

Горакх говорит, что учит смерти, а смерть, через которую он прошёл — та смерть, после которой он стал просветлённым. Это была смерть сна, а не смерть его самого. Умерло только эго, а не он сам. Двойственность умерла. И родилась недвойственность. Время умерло, и он встретился с вечностью. Малое сломалось, а капля стала океаном. Да, определённо, когда капля стала океаном, с одной стороны, она умерла, капля умирает. А с другой стороны, она впервые обрела великую жизнь. Она живёт в этом океане.
Поэт Рахим сказал: «Капля равна океану: какое чудо, кому можно сказать об этом?» Рахим-искатель был удивлён, посмотрев на себя. Рахим говорит, что капля равна океану. «Насколько же это чудесно. Кому рассказать? Кто поверит в это? Всё настолько великолепно, кто признает, что капля росы и океана равны между собой? Всё существование заключено в атоме. Тут нет ничего малого, всё содержится в целом. Капля равна океану: какое чудо, кому сказать? Это настолько великолепно; если вы скажете об этом кому-то, он не поверит в это. Это настолько великолепно, что когда я впервые сам узнал об этом, мне не хотелось в это верить!»
Рахим-искатель был удивлён. «Когда я увидел это впервые, — говорит он, — я также был потрясён, потому что я всегда думал, что я маленький и ограниченный». Но человек ощущает свою безбрежность тогда, когда все границы сломаны, когда человек возвышается над малым.
В качестве эго вы не получаете ничего, вы только теряете. Когда вы создаёте эго, вы ничего не получаете, вы только всё теряете. Вы остаетесь каплей, крошечной каплей. И чем больше вы невежественны, тем меньше вы становитесь. Обман всё больше и больше усиливает эго. Чем больше вы плавитесь, тем больше вы становитесь, чем больше вы растворяетесь, тем более великими вы становитесь. Если вы растворяетесь полностью, если вы полностью испаряетесь, всё небо принадлежит вам. Упадите в океан — и вы станете океаном. Испаритесь, поднимитесь к небу — и вы станете огромным небом. Ваше бытие едино с существованием.
Научитесь искусству умирать. Умри, йог, умри. Смерть есть капля, стань океаном. Искусство смерти есть искусство достижения абсолютной жизни.

Ни бытие, ни отсутствие бытия, ни пустота, ни полнота, в это невозможно поверить, и это выше органов восприятия. Это ребёнок, который сидит с короной на голове и говорит — как же его можно назвать по имени?
Ни бытие, ни отсутствие бытия. Мы не можем сказать, что Бог есть. И мы не можем сказать, что Его нет. Подумайте, размышляйте. Бог есть — и Бога нет, Он соединён со всем, и потому Он выше всего. Ни верующий, ни атеист не знают Бога. Ни верующего, ни атеиста нельзя считать религиозными. Естественно, нельзя считать религиозным атеиста. Но те, кого вы называете верующими — они также нерелигиозны. И те, и другие выбирают только половину. Бог есть, и Его нет, и то, и другое истинное одновременно. Его бытие подобно небытию. Его полнота подобна пустоте. Его присутствие подобно отсутствию. В Боге все противоречия соединяются и разъединяются. Это самое главное противоречие: Он есть — и Его нет. Если вы говорите, что Он есть, это только половина; если вы скажете, что Его нет, это также будет только половиной. Если чего-то нет, куда это идёт? Даже тогда, когда этого нет, это должно быть где-то. Даже тогда, когда чего-то нет, это должно продолжать быть где-то.
Представьте себе дерево, большое дерево. На нём растут семена. Дерево умрёт, вы сажаете семена, и снова они прорастают и становятся деревьями. Что это были за семена? Это было не бытие дерева. Это была не форма дерева. Если бы вы сломали семя и открыли его, вы бы не нашли там дерева. И сколько бы вы ни искали, в семени нельзя найти дерева. Куда же делось дерево? Но в каком-то смысле дерево спрятано в семени. Его отсутствие знаменует собой присутствие. Оно было там и было проявлено, теперь оно отсутствует и проявлено потенциально, спрятано. Посадите семя в землю, ухаживайте за ним как следует, и снова оно станет деревом. Но после того как дерево прорастает, семени больше нет, они не могут существовать вместе. Дерево исчезает, становится семенем, семя исчезает, становится деревом.
Это две стороны одной и той же монеты. Вы не можете видеть обе стороны сразу, — или можете? Попытайтесь, монета маленькая, её можно вместить в руку. Попытайтесь увидеть обе стороны сразу. Это будет сложно сделать. Когда вы видите одну сторону, другая вам не видна, когда вы видите другую сторону, первая сторона вам не видна. Но если первая сторона вам не видна, можете ли вы сказать, что её нет?
Творение — это одна форма Бога, а уничтожение — другая Его сторона. Одна из Его форм есть присутствие, а другая форма есть отсутствие. Когда вы натягиваете струны вины, возникает музыка. Откуда она берётся? Где она была мгновением раньше? Она была в пустоте. Она, определённо, существовала. Если бы её не было, она не могла бы появиться. Она лежала спрятанная, в какой-то глубокой клетке. Когда вы прикоснулись к струнам, вы начали играть. Вы прикоснулись к струнам и дали им вдохновение. Песня лежала спящая. Она пробудила вас. Музыка не дала рождение звуку, она только пробудила его, пробудила спящего. Но кто дал рождение музыке? Ей никто не давал рождения.
Во вселенной ничто не может быть сотворено и ничто не может быть уничтожено. Теперь наука соглашается с этим.
Вы не можете сотворить или уничтожить небольшую частичку земли. Ничто не может быть добавлено к вселенной или уничтожено в ней. Всё остаётся в том же виде. Но всё равно, вещи появляются и исчезают. Это подобно тому, как актёры в спектакле исчезают за сценой и появляются вновь. Они просто исчезают и появляются на сцене вновь. Дерево остаётся позади и на сцену выходит семя, потом наоборот. Поднимается занавес, и семя вновь становится деревом.
Когда вы видите, как человек умирает что вы, на самом деле, видите? Вы видите потерю формы, теперь её больше нет. То, что было, становится теперь тем, чего нет, а то, чего нет, становится тем, что есть. Верующий выбирает половину, атеист также выбирает половину. И нет разницы между ними двумя. Каждый выбрал что-то одно. И тот, и другой выбрали какую-то одну сторону весов. Но нужно равновесие. Шкала состоит из двух сторон. Существование — это сумма того, что есть, и того, чего нет, плюс ещё кое-что.
Верующий боится, атеист также боится. Если вы поймёте страх верующего и страх атеиста, вы узнаете удивительную вещь: между ними двумя нет отличия. Основной корень один и тот же: страх. Верующий боится: «Я не знаю, что случится после смерти, я не знаю того, что было до того, как я родился. Я не знаю, останусь ли я один или нет? Жены не будет, друзей не станет, отца, матери, всей семьи не станет. Я всё устроил, и мне всё придётся оставить здесь. Буду путешествовать дальше один. Не будет спутников, не будет попутчиков». Если же я поверю в Бога, это даст мне хотя бы какое-то общество, спутников, по крайней мере, я буду с Богом».
Верующие верят в Бога из страха. Молитвы людей, которые склоняются на коленях перед Богом в храмах и мечетях, идут от страха. А когда вы молитесь от страха, ваши молитвы грязные. Даже храмы становятся грязными из-за наших молитв. Храмы превратились в центры борьбы, насилия, враждебности, соревнования. Храмы и мечети не делают ничего, они только борются друг с другом.
Верующие боятся. Атеисты также боятся. Когда я говорю вам, вы будете немного удивлены. Обычно люди думают, что если атеисты бы боялись, они бы были верующими и верили бы в Бога. Потому что когда верующие проповедуют атеистам, им не удаётся вызвать в них страх ада. Они приводят им очень живописные описания ада, очень подробные: они описывают адское пламя, грешников в кипящих котлах, дьяволов, монстров, которые будут жестоко вас мучить, бить и бросать в обжигающее пламя. Они терроризируют вас, но атеисты всё равно не боятся всего этого, они не верят в Бога, и потому люди думают, что они ничего не боятся. Но они ошибаются.
Каждый, кто глубоко всмотрится в человеческий ум, увидит, что атеисты отрицают Бога, потому что он также боится. Их отрицание также идёт от страха. Они боятся того, что Бог может существовать. Тогда будет существовать Бог и ад. Будет грех и добродетель. Если Бог существует, когда-то вам придётся отвечать перед ним. Если есть Бог, за нами кто-то постоянно наблюдает. Кто-то проверяет нас. Где-то ведётся запись наших жизней. И мы должны отвечать перед кем-то, мы не можем просто так уйти от этого. Если есть Бог, нам придётся преобразить себя. И тогда нам придётся жить такой жизнью, что нам придётся склонять пред Ним колени.
Если есть Бог, атеиста охватывает ещё один вид страха. Если есть Бог, ему придётся искать Его, придётся поставить свою жизнь на кон. Но всё не так просто. Было бы проще, если бы Бога не было. Тогда мы были бы свободными. Если вы свободны от Бога, вы также становитесь свободными от ада и рая. Нет ни страха ада, ни ощущения упущенного рая. Вы не боитесь того, что те, кто поклоняются в храме, отправятся на небеса, потому что рая нет. Кто-нибудь когда-нибудь был в раю? И кто туда отправится? Куда? Человек не может выдержать смерти. Какая добродетель? Какой грех?
Чарваки, родоначальники атеизма на Востоке, говорили: «Не беспокойтесь, наслаждайтесь тем, что вы едите, даже если вам для этого приходится занимать деньги!» Не беспокойтесь о том, чтобы вернуть обратно долг. Кого это должно волновать? Кто берёт взаймы, кто будет возвращать долги? Вы умираете, и всё остаётся позади вас, исчезает и ваше, и чужое. И ничего не остаётся. Если ничего не остаётся, так чего же бояться? Если вы хотите грешить, грешите. Если вы хотите делать зло, делайте. Живите свободно, так, как хотите. Но ваша жизнь мимолётна — отбросьте же все ваши беспокойства и живите красиво. Даже если вы раните кого-то другого, даже если вы совершаете насилие по отношению к кому-то другому, не беспокойтесь об этом. Какое насилие, какие раны? Это всё только фасад, который построили священники для того, чтобы испугать вас.
Не если мы посмотрим в ум самого Чарваки, мы увидим там присутствие того же страха. Он отрицает Бога из страха.
Вы замечали, что есть некоторые люди, которые отрицают существование духов просто из страха. Вы должны были знать таких людей, которые говорят: «Нет, духов нет!» Но когда они говорят: «Нет, нет...» Только посмотрите на их лица внимательно.
Помните о том, что обычно вы начинаете отрицать то, чего вы боитесь. Вы отрицаете для того, чтобы не помнить, потому что вы боитесь. Но возникает вопрос. Если этого нет, чего же боятся?
Нет вообще никакого отличия между верующим и атеистом. Один боится положительно, а другой боится отрицательно. Отличие только в положительном и отрицательном. Но боится и тот, и другой. Из страха атеист говорит, что Бог не существует. После того как вы поверите в Бога, за этим последует много другого, и он просто боится этого. Верующий говорит, что Бог есть, и он боится положительно. Он говорит: «Бог существует; если я не буду верить в Него, если я не буду молиться Ему, если я не буду преследовать Его, меня будут пытать».
Истинно религиозный человек говорит, что Бог — это и то, и другое. Бог находится выше всех писаний, концепций и верований как верующего, так и атеиста.

Бога нельзя познать. Тот, кто знает Бога, становится Богом. Между знающим и познаваемым не остаётся расстояния. Знающий, познаваемое и знание не остаются разделёнными. Знающий растворяется в познаваемом, и познаваемое растворяется в знающем. Именно поэтому это зовётся невероятным. Его глубина не может быть измерена, потому что нет больше того, кто измеряет глубину. «Ищите, ищите друзья, Кабир исчез».
Ни бытие, ни отсутствие бытия, ни пустота, ни полнота, в это невозможно поверить, и это выше органов восприятия. Это ребёнок, который сидит с короной на голове и говорит — как же его можно назвать по имени?
Когда кто-то готов обратиться к этому невероятному, когда кто-то находит в себе достаточно мужества для того, чтобы нырнуть в Него, это мужество можно определить так:
Умри, йог, умри. Умри, ибо смерть сладка. Умри той смертью, которой умер Горакх и прозрел.
Исчезни, умри, потом произойдёт видение, потом случится встреча. Исчезни, и тогда поиск окажется осуществлённым. Состояние такого человека меняется.
Это ребёнок, который сидит с короной на голове и говорит — как же его можно назвать по имени?
На его голове расцвёл тысяче-лепестковый лотос. В его уме рождается тишина. После того как все мысли покинули его, когда эго исчезло, когда нет больше даже ощущения своего я, когда этого ощущения больше не остаётся, когда остаётся только тишина, мир, спокойствие, пустота, это состояние называется самадхи. И тогда самадхи приносит плоды. Тогда вы становитесь пробужденными. Но в уме не течёт поток мыслей. Нет даже следов мыслей, ум становится тихим, спокойным, там нет путников, которые движутся в нём. Это ум без мыслей, ум без объектов мыслей. Вы — просто чистое зеркало, теперь в нём нет больше тени, нет отражения. В этом состоянии расцветает внутренний лотос. И тогда в вашем уме возникает тишина. И там не остаётся ничего. Вы существуете только как полая священная пустота.
Это ребёнок, который с короной на голове и говорит — как же его можно назвать по имени?
И потом слышен его невинный голос, как радостный лепет маленького ребёнка, как звуки, которые издаёт новорождённый. Слышны свежие, новые, девственные звуки новорождённого. Его звук услышан.
В этом состоянии Мухаммед услышал Коран. В этом состоянии находились видящие риши из Упанишад. В этом состоянии были рождены все самые важные писания мира. Они все выше человека. Человек не создавал их. Человеческие руки непричастны к их созданию. В этом состоянии через них тёк Бог, а человек только создал канал передачи.
Это ребёнок, который сидит с короной на голове и говорит — как же его можно назвать по имени?
Никакое имя не может быть дано ему, тому невинному звуку, который возникает внутри. Он не имеет имени. Также никакие атрибуты не могут быть присущи ему, потому что все атрибуты разделены на части, все атрибуты имеют границы, а он безграничный, бесконечный. Капля становится океаном. Капля испаряется и становится небом. Кто теперь будет говорить? Что можно сказать?