«Главное — сохранение имиджа»
Запрещенный в служении диакон о репутации церкви, молитвах на ирландском, пиве и Украине
Новой знаменитостью интернета стал клирик храма Святого князя Александра Невского, петербургский диакон Павел Шульженок. Он прославился благодаря фотографиям, на которых пьет пиво, делает селфи в зеркале и пересчитывает кучу денег, а также своими резкими комментариями относительно событий на юго-востоке Украины, опубликованными на странице в соцсети «ВКонтакте». В Русской православной церкви решили, что такое поведение портит репутацию церкви, порочит сан священнослужителя и вносит «соблазн в среду верующих». Шульженка вместе со священником Сергием Агафошиным, который также был запечатлен на снимках, на три месяца запретили в служении. «Лента.ру» поговорила с опальным диаконом о репутации церкви, поездке в Новороссию и молитвах на ирландском.
«Лента.ру»: Вас на три месяца запретили в служении. Как оцениваете это решение?
Шульженок: Как вполне предсказуемое и в данной ситуации практически неизбежное. Только так и могло было случиться, к начальству я никаких претензий не имею.
- На своей странице вы назвали происходящее вбросом. Кто и с какой целью это делает?
- Это точно Федоровский собор. Они придерживаются крайне либеральной позиции, моя поддержка Новороссии и отношение к украинской власти вызывают у них неодобрение.
- Вам так и сказали, что дело в ваших оценках украинских событий?
- Церковь в данном случае была опечалена фотографиями из паба. Моя позиция ее не травмировала, но она, очевидно, травмировала тех лиц, которые устроили этот вброс. Все началось с ЖЖ-блогера uglich_jj (4 февраля пользователь uglich_jj разместил пост с фотографиями и цитатами со страницы диакона — прим. «Ленты.ру»), где мои фотографии из паба шли как вступление к материалам о Новороссии. Все дело именно в моей позиции.
- В церкви вам давали какие-то рекомендации по поводу ведения соцсетей?
- После публикации в блоге мне были даны рекомендации, хотя все эти материалы провисели довольно длительное время. Я удалил ряд фотографий, на мой взгляд, неоднозначных. Оставшиеся я то ли не заметил, то ли счел неопасными.
- Вы чувствуете давление со стороны церкви на то, что священнослужитель должен думать, как себя вести?
- У нас главное не какая-то личная позиция, а сохранение имиджа. Это вопрос дискуссионный, насколько сложившийся имидж с миссионерской точки зрения оправдан. Я бы порассуждал на эту тему, но пока не буду.
- Всеми силами стараются поддержать внешнее благолепие?
- Именно. Эта стандартная модель, которая всеми силами поддерживается, и я туда не вписался. В принципе, надо было отдавать себе отчет. Если бы знал, как все получится, повел бы себя иначе. Но я переоценил аудиторию, людей и опциональность имиджа священнослужителя.
- Что собираетесь делать ближайшие три месяца?
- У меня есть предложения по работе. Но если сейчас найти работу, не связанную с церковью, то ею надо заняться, так заняться — навсегда. А я все-таки еще не знаю, может, найдется мне место в церкви. Посмотрим, чем эта ситуация закончится.
- Через три месяца будет принято какое-то решение относительно меня. Я не могу прогнозировать ничего, потому что такие масштабы скандала для церкви — редкий прецедент. Не знаю, как они разыграют ситуацию, но я готов ко всему и не буду в претензии.
- Судя по реакции в соцсетях, многие считают, что фотографии с алкоголем компрометируют вас как священнослужителя.
- Я уже дал комментарии по этому поводу многим СМИ и ничего больше говорить не хочу. Считаю, что конфликт себя исчерпал.
«Будучи не только ценителем, но и вполне представителем ирландской культуры, с многовековыми христианскими традициями, ничего не вижу зазорного и постыдного в том, чтобы пропустить пинту пива в пабе. Главное в этом деле после употребления пива не набезобразничать. ) Никаких канонических нарушений в употреблении пива не вижу. Особенно гиннесса, особенно в пабе», — объяснял появление снимка Шульженок у себя на странице во «Вконтакте».
- Рассказывают, что вы вносите новшества в церковные обряды. Например, читаете текст службы с планшета.
- Не вижу в этом ничего предосудительного. Мы же пользуемся электричеством, используем печатные издания, хотя раньше ничего этого не было. Это попытка оптимизации. Лет через 50-100 все будут служить с планшетами, так что с этим тянуть?
- А еще какие-нибудь нововведения вы применяете?
- Приход, в котором я был до недавнего времени, достаточно модернистский. Поэтому мы использовали разные языки в богослужении. Это очень интересно. Я использовал ирландский язык, немножко молился на ирландском. Разнообразие богослужений в рамках канона — это здорово.
- Почему ирландский?
- Я с детства буквально болею Ирландией и ее культурой, я там был неоднократно.
- Бабушки-прихожанки поняли ваши ирландские молитвы?
- Во многих церквях молятся на греческом. Этого никто не понимает, но всех радует. И я подумал: а почему бы не ирландский?
- Еще вы возглавляете молодежную общину при храме. Что это такое, и чем вы там занимаетесь?
- До этих событий была община «Клевер» с ирландским окрасом. Думаю, я немало сделал для Красного Села, у меня неплохо получалось. Туда приходили в основном 16-летние ребята. С детворой я не возился, ну и возрастных не брал.
У нас были еженедельные собрания, мы смотрели фильмы, которые сейчас идут. Моя позиция была такой: если ребята что-то посмотрят, пусть лучше посмотрят вместе со мной. На примере этих фильмов я пытался объяснить, что плохо, что хорошо, что правильно, что неправильно.
- «Левиафана» смотрели?
- «Левиафан» — это все правда. Но правду можно подать разными способами, и, мне кажется, так ее показывать нельзя. Всегда есть что-то хорошее в нашей жизни, на что можно опереться. В «Левиафане» опереться не на что.
- Почему вы вообще решили стать священнослужителем?
- Я считаю, что это призвание свыше. Когда тебя призывают, ты понимаешь, что должен служить Богу. Однажды я это понял. Я не из священнической семьи, для меня это не ремесло. И это не способ заработать. Я бы мог гораздо больше заработать в других местах. Для меня это призвание.
- Не разочаровались?
- Я как был верным слугой Господа, так и остаюсь, никакое решение это не изменит.
- А в системе разочаровались?
- Я думаю, что мне иногда просто не хватает хитрости, умения прятать свое «я». Таким людям, наверное, сложновато существовать. Но обсуждать, хорошо это или плохо, сейчас не готов.
- Ваши комментарии касательно событий на Украине в Петербургской епархии посчитали недопустимыми с точки зрения христианской морали. (Шульженок в своих постах называет украинцев «украми» и «хохляцкой свинотой», «наглухо убранными, убитыми в ништо, люто оттопыренными существами» — прим. «Ленты.ру»).
- Не понимаю, как верующий христианин может оставаться спокойным и нейтральным, видя, как очевидное зло, некий сатанизм, совершает то, что совершается. Я там был, видел своими глазами, что происходит, общался с мирным населением. Моя позиция такая не из-за того, что я насмотрелся телевизора, она прочувствована. И сохранять дипломатичность тут очень сложно. Я бы хотел, чтобы наше духовенство стало на сторону добра. Невозможно молиться о том, чтобы злодеи и их жертвы помирились.
Сергий Радонежский благословлял русских воинов на то, чтобы они сражались с монголо-татарами. Здесь тот же случай.
- Как вы вообще попали на Украину?
- У меня был порыв. Я не знал, как еще помочь. Подгадал со своим отпуском и поехал в Новороссию. Я оказался единственной связью с церковью для добровольцев. Там были мальчишки, которые сказали мамам, что поехали поступать, а сами приехали на войну. Наших, русских, добровольцев было меньше, чем местных. В основном это местные мужики, у которых маму или жену убило, и они совершали возмездие. И среди них не было ни священника, никого. Когда я появился, для них это был просто глоток воздуха. Мы вместе читали Евангелие, молились, перед боем я мог их морально поддержать. Потому что это очень страшно, когда надо идти в бой. Одного паренька крестил там. Я там был не зря, и это самые счастливые дни мои.
- А сами принимали участие в боевых действиях?
- Я не могу никого убивать. Это реальное ограничение, в отличие от пива. Священнослужитель не может никого ранить или убить, и я даже оружие в руки не брал.
Беседовала Александра Федотова
http://lenta.ru/articles/2015/02/11/pavel/
Разницы нет абсолютно - где находится и какой храм.
