Употребляемое нами обобщающее слово «обращение», конечно необходимо разбить на три части:  беседу, молитву и поклонение. Поклонение, в рамках этого материала мы рассматривать не будем, так как это не просто по смыслам и на нашем уровне практически не реализуемо, если конечно поклонение не приравнивать к поклонам и «стучаниям лобиком об пол».
С беседой все относительно просто, она должна нести в себе открытость, доверительность, уважение, и не должно превращаться в трёп.
В молитве, в отличии от беседы, всегда присутствует личный интерес, - просьба, - в ней мы стремимся к достижению осознаваемого результата. Это касается любой молитвы, кроме благодарения.
Молитва  всегда инициируется волей, она всегда осознаваема. Молитва не призвана делать человека более думающим, но скорее более осознающим; она не увеличивает знание, но углубляет проницательность.   Молитва всегда остается пусть и возвышенным, но видом мышления. Именно мышление в определенной степени объединяет само обращение и просьбу.
Настоящей молитве присуще подлинная спонтанность, она не прихотлива в месте произношения, времени и форме, в которой произносится. Слова не существенны для молитвы: они всего лишь интеллектуальное русло, по которому может направить своё течение поток духовных молений. Словесная ценность молитвы при её индивидуальном вознесении заключается только в самовнушении, а при совместных молениях – в групповом внушении.
Молитва не должна подменять собой действие, это извращает молитву, недопустимо только молиться, и ничего при этом не предпринимать. Мы должны исчерпать весь возможный арсенал имеющихся в нашем распоряжении средств и только осознав его несостоятельность, обращаться за помощью. Возможен вариант, когда молитва побуждает к действию, тогда само обращение и ожидание ответа активизирует те области нашего сознания, которые могут быть задействованы для решения возникшей проблемы. В этом случае мы более активно начинаем искать способы исполнения просьбы, содержащейся в молитве, а потом всё равно действуем.