Не сочтите за пропаганду, пожалуйста...

Во все времена начало любви (источник его – небесный Отец любви, «Наш Всевышний», как называли его катары) противостояло началу зла, олицетворенному в анти-божестве, дьяволе всех религий, князе мира сего, чья власть опирается на узурпацию, похоть и материализм. Это противостояние принимало самые разные формы, разыгрываясь внутри культур и религиозных школ. Но в любую эпоху, процветая или находясь под гнетом, существовала ветвь истинной духовности, обладавшая просвещенным знанием об истинном лике Божества. Она оставалась на страже божественных оснований, заложенных в человеке от сотворения. Благодаря ее подвижникам такие понятия как непорочность, жертвенность, чистая любовь, мужество во имя правды всегда пребывали в архетипах народов, запечатляясь в преданиях и поэмах.

Так было в древнем Вавилоне и Египте, в легендарной Атлантиде, оставившей память о себе в культуре Эллады. Иисус Христос стал тем, кто олицетворил путь чистой любви и воочию явил ее божественное могущество: «Я есть Путь, Истина и Жизнь». И как бы впоследствии ни пытались смешать Его учение с методами Его вечного противника, Церковь любви продолжала свою великую борьбу, не допуская осквернения своих белых одежд.

Эта Церковь не имеет ничего общего с исторически сложившимися религиозными институтами – римским католицизмом, восточным православием византийского обряда, фундаменталистским исламом. Ее история развивалась в вечном противодействии настойчивым попыткам ритуального жречества и клерикальной бюрократии возвести очередную «империю зла» уже на христианской основе.

Мы насчитываем 7 главных вех, 7 величайших проявлений Церкви любви на протяжении последних двух тысячелетий.

1. Соловьиная гора (недалеко от древнего г.Эфеса) – место последнего земного пребывания Пресвятой Девы Марии. Воскресший Христос приходил к Ней сюда в преображенных божественных телах. Здесь в бесконечных беседах этой Совершенной Четы складывалась новая теология обожения. Здесь был воочию явлен Священный Грааль – таинственная Чаша Богосупружества.

2. Славянский теогамизм I – IV веков. Апостол Андрей Первозванный по благословению Самой Пречистой Девы устремляется от Соловьиной горы в земли скифов и славян. Он несет духовность совершенной Церкви, целью которой является сочетание человека в одно с Божеством – теогамия (богосупружество). На несколько столетий на территории Руси и сопредельных земель Восточной Европы процветает антиинституциональное, антидогматическое христианство чистой любви. Память о нем сохранилась в сокровенных преданиях русского народа и в духовных школах раннего Средневековья, существовавших на Балканах и терпевших постоянные репрессии со стороны имперской теократии Византии.

3. Европейский катаризм XI-XIV вв. Мистики и духовные наставники теогамической славянской духовности приносят свое учение в Западную Европу, где одна за другой образуются школы их последователей. Почти сразу же они подвергаются гонениям от католических властей. Истинных и аутентичных христиан объявляют приверженцами манихейства – синкретического вероучения, получившего распространение на Ближнем Востоке, и начинают преследовать как еретиков. Первый костер, вспыхнувший на христианском Западе на рубеже Миллениума, стал расправой франкских католиков над группой катаров. Несмотря на это, духовность чистой любви покорила сердца многих народов и стала основой уникальной цивилизации, несколько веков существовавшей на берегах Средиземноморья.

4. Святой Грааль. История его неразрывно связана с именами Иосифа Аримафейского и Марии Магдалины. Как Андрей Первозванный для Руси, так Мария Магдалина для европейского Запада стала олицетворением духовности Соловьиной горы, брачного сочетания души-невесты с Небесным Возлюбленным. Иосиф и Мария принесли Чашу Грааля на земли Европы, основав школы учеников – хранителей Грааля. Свет Грааля озарил всю медиевальную культуру Запада. Память о той эпохе сохранили позднее мессианистические династии европейских королей и различные тайные общества, так или иначе тяготевшие к мистике Чаши. Так на европейских берегах Средиземного моря пересеклись восточная и западная ветвь изначального христианства. Очевидно, катарская цивилизация Средневековья своим феноменальным всплеском обязана именно этому обстоятельству.

5. Святые Великой Церкви любви в лоне институциональных религий. Римский католицизм жестоко расправился с катарами, византийская идеология «Третьего Рима» искоренила все следы славянского теогамизма в православии. Тем не менее, несмотря на возрастающее засилье фарисейства, клерикальной лжи и тоталитарного фундаментализма в рамках этих господствующих конфессий, время от времени и в них зажигались светильники, подобные Франциску Ассизскому, Терезе Малой и падре Пио на Западе, Серафиму Саровскому, Иннокентию Балтскому, Серафиму Соловецкому на Востоке.

Идеалы любви, превосходящей любые земные условности, столь сильно проявлялись в этих подвижниках, что образ их по сей день высоко чтим и среди христиан, и даже среди людей нерелигиозных. Однако озирая жизненный путь этих святых, мы видим, что во всех случаях их свет наталкивался на неустанное противодействие со стороны клерикальных властей. Продолжали сбываться горькие слова Иоанна Богослова о Христе, испытавшем в земные дни ту же драму: «Свет… пришел к своим, и свои его не приняли».

После гибели катарской церкви наступила многовековая эпоха князя мира сего. На седалище пророков, как и во времена Христа, вновь прочно сели книжники и фарисеи, и истинные вестники вынуждены были свидетельствовать, по выражению русского церковного писателя ХХ века П.Иванова, «как бы с кандалами на ногах».

Мы, наследуя традициям как западной, так и восточной святости, хотели бы особо выделить две фигуры православных святых – двух Серафимов (имя происходит от евр. «огненный, пламенный»). В них, можно сказать, после нескольких столетий пребывания «во гробе» воскрес истинный образ теогамического христианства Соловьиной горы, принесенного Андреем Первозванным.

Серафим Саровский (начало XIX века) сформулировал учение о стяжании Святого Духа как об основной цели христианского пути. С горечью признавая, что «большинство духовных особ в наше время не знают, в чем смысл христианской жизни», он деятельно, собственным примером учил обожению – внутреннему и даже внешнему преображению человека в Божество. К сожалению, еще при жизни святой терпел сильные гонения от религиозных властей, а вскоре после его смерти небольшая школа последователей была разгромлена. Даже канонизация этого всенародно чтимого в России святого в начале ХХ века состоялась вопреки сопротивлению Священного Синода РПЦ, исключительно благодаря настойчивости императора Николая II.

Серафим Соловецкий (Умиленный) – величайший святой истинного православия Святого Духа в ХХ в., уведший Святую Русь к преображению. По преданию, это монашеское имя Михаила Александровича Романова, младшего брата и наследника императора Николая II. Чудом пережив большевистское покушение в 1918 г., он принял послушание в малоизвестном монастыре и полностью оставил мир.

Уже в этом новом качестве духовного подвижника Михаил-Серафим был арестован НКВД и сослан на Соловки. С этого начался его долгий, 39-летний путь в ГУЛАГе. Серафим Соловецкий, которого заключенные называли «отцом умиленной любви», стал великим помазанником Голгофы ХХ века, совершившейся на Соловках. Беспрецедентные небесные откровения, полученные Серафимом и его сподвижниками в адских условиях сталинских лагерей, и уникальный путь преображенной духовности, начертанный им, еще ожидают своего осмысления и будут более чем актуальны в III тысячелетии Христовой эры.

6. Вторая Голгофа Соловецкая, ХХ век. Великое соборное мученичество миллионов праведных душ, отдавших свою жизнь во имя любви, по праву можно назвать Второй Голгофой. Уже не один только Христос, но многие и многие Его верные наследники принесли себя в жертву, со словами «Бог есть любовь!» восходя на инквизиторские костры, пыточные дыбы, становясь к расстрельной стенке, исчезая в газовых камерах Освенцима и ледяных бараках сибирских концлагерей. По сути, вся история последних двух тысячелетий – история всемирной Голгофы, на которой лучшие сыны человечества повторили подвиг Христа и разделили Его славу. Силой духа они опровергли жестокие законы князя мира сего, доказав, что нет силы выше, чем любовь. Их совокупная мученическая кровь наполнила новую Чашу Грааля, вселенскую, которой еще предстоит открыться и принести великие плоды в III тысячелетии.

Величайшими вехами этой Второй Голгофы мы признаем Монсегюр – символ распятия катарской церкви от инквизиторов (и сокрушительную духовную победу катаров над Римом) и Соловки – собирательный образ страдания народов под игом тоталитарной власти. Это страдание увенчалось триумфальным откровением грядущей Церкви Святого Духа и Богоцивилизации, свидетелями которого стали Серафим Умиленный и его ученики.

Вместе со славянскими теогамитами, последние из которых были уничтожены на Руси в XVII веке (кровавые гонения на так наз. «старообрядцев») святые Монсегюра и Соловков образуют единый собор на Небесах. Численность этого собора – 200 миллионов малых христов, в разные эпохи посетивших землю. Небо называет его Солнечный Триумвират (теогамиты – катары – соловецкие мученики). Огненные иерархи Солнечного Триумвирата совершат множество чудес и знамений в ближайшие годы, предваряя наступающее вселенское торжество Церкви любви.

200-миллионная катарская огненная рать открывается с неба, заполняя весь средиземноморский горизонт. Грааль являет одно за другим чудеса преображения мира и человека. Воины на белых конях находят на мир как бы волнами, во все концы земли разнося весть о грядущем Царстве Отца чистой любви.

7. Катарская Церковь XXI века. Цивилизация чистой любви, о которой говорится во множестве пророчеств последних десятилетий по всему миру, начинается с рождения новой Церкви, наследующей Святой Грааль и аутентичное христианство предыдущих эпох. Мы прямые преемники славянских учеников Андрея Первозванного и европейских катаров. Эта Церковь, совершенно катарская по духу, не является, однако, полной калькой катаризма Средних веков. Духовная традиция ныне как никогда осознана во всей ее полноте. Она обогащена опытом миллионов подвижников.

В ее основе – не старинные кодифицированные писания, уже десятки раз перетолкованные, а непрерывное мистическое откровение, идущее на наших глазах.
Этот великий универсальный синтез, пронизанный токами небесной любви, непорочной чистотой и духовной свободой, сегодня несет альтернативу как экстремистскому фундаментализму отживших религиозных форм, так и другой крайности – материалистическому «обществу потребления», утратившему духовные ориентиры.

По мере углубляющегося кризиса и упадка институциональных «господствующих» церквей, на фоне близящегося конца технократической бездуховной культуры, все явственнее будет проявляться новая вдохновенная духовность. Она составит основу богочеловеческой цивилизации будущего.
Настоящая книга – первая попытка предложить западному читателю развернутое знакомство с принципами этой духовности и формами ее проявления в мире.

Почему именно катаризм?
Итак, мы говорим о катаризме, но более чем о катаризме – о некоем универсуме, о катаризме большем себя самого. Но почему же все-таки именно катаризм, а не что-либо иное?

В катаризме, каким его унаследовали мы и каким он открывается свыше сегодня, с наибольшей ясностью и полнотой отражено все богатство вселенской традиции, богословский и практический арсенал Великой Церкви любви.

О катарах исторических известно достаточно мало, к тому же во многом из враждебных катаризму источников, из досье инквизиторов. Само имя катаров дано им их противниками. Однако глубинная суть этого имени столь хорошо выражает характер духовности Церкви любви, что мы вправе использовать его как основное.

Слово «катар» (katharos, чистый) созвучно греческому «катарсис» (katharsis) – очищение. Это нужно понимать гораздо более универсально, чем обычную для христианства «очищенность от греха». Катары говорили о себе: «Мы верим в чистое Божество, беспримесное, ни прямо, ни косвенно не причастное злу».

В этом – суть противостояния, которое от века существует между Церковью любви и традиционными религиозными институтами. Отказ от любой формы зла, насилия и лжи; отказ верить в Бога, прибегающего к подобным методам. Катары четко разделяли Всевышнего – Отца чистейшей любви и ничего кроме любви – и Его антипода, лже-бога, чья сакрализация приводит к торжеству зла под религиозными знаменами.

В этом – истинный универсализм катарской духовности. Вселенскость катарской церкви определяется не имперскими притязаниями и не нацеленностью на всечеловеческую насильственную экспансию, а ее совершенной духовностью.

Чистое Божество, Отец чистейшей любви, чистейшего света и чистейшей полноты порождает чистого богочеловека. Катарская церковь – Великая Церковь любви – универсальна, поскольку несет божественные принципы от Отца всего человечества.

Один из принципов Рима – кафолизм (от catholic, «вселенский»). Но ни иудейская синагога, ни ее римская наследница никогда не могут стать истинно вселенской церковью. Они натолкнутся на непреодолимое препятствие in sui: скажутся ксенофобические ядовитые частицы, заложенные в Моисеевом законодательстве и умноженные в агрессивных стереотипах имперского христианства Византии и Рима. Таково, по убеждению катаров, следствие смешения, постигшего господствующие церкви. Откровение Всевышнего смешалось с поклонением Элогиму – иудейскому «богу силы», принесшему свои мрачные эманации в пространство мировых религий.

Элогизм закрыл небо Нашего Божества. Но наступает эпоха брачных покоев Нашего Всевышнего – Элои, Эль Элиона. Сегодня нам будут говорить и открываться непорочные цивилизации прошлого. Вместе с нами они будут участвовать в лепке Богоцивилизации III тысячелетия. Проявления святости, имевшие место в ушедших цивилизациях, ныне пребывающих в таинственных измерениях, будут вплетаться в единую ткань катарской духовности.

Основные принципы катаризма
Мир этот, или, точнее, действие князя мира сего катары определяли как принцип узурпации, исходящей из презрения к человеку с неизбежно вытекающей необходимостью насилия над ним. Насилие великолепно оправдывается учением о «первородном грехе», некой изначальной фатальной порче человека.

Оправдание насилия ради блага человека, государства или религии – основа авторитарных деспотических режимов и фундаменталистских культов. С принципом узурпации тесно связаны мамона (ориентированности церкви на накопление земных богатств, ослепительная роскошь «святых престолов», эксплуатация «овец» пастырями) и материализм.

Против этих трех начал выступает триединый идеал катарской неотмирской духовности: любовь, трезвение и юродство. Совершенная катарская духовность основана на доверии к человеку в излиянии любви. Необходимо 10 тыс. пострадать за ближнего, совершить ради него 10 тыс. мелиораментумов, чтобы узурпация, ведущая к невротической травматизации души, наконец перешла в свободу и любовь.

Материализм нынешней цивилизации вызван только одним – отсутствием преосененной веры и окрыляющего богодухновенного полета. Все это вновь обретается возвращением к основополагающим катарским принципам:

1. Иной Бог – Отец чистой любви, против безжалостного ветхозаветного Элогима.
2. Иная церковь – Великая Церковь любви, против авторитарного «Святого престола».
3. Иная цель – обожение. Против идеи «спасения» в авраамической традиции – 15-тысячекратное пресуществление человека, силой любви восходящего к божественному достоинству.
4. Иное начало – Первородная Непорочность, против культивируемого элогимским жречеством «первородного греха».
5. Иная перспектива – вечное девство, против бесконечного и бесплодного покаяния в грехах с ритуальным чтением молитв.
6. Иное видение будущего – не «конец света» и «страшный суд», а Богоцивилизация, уникальный проект богочеловечества, ныне осуществляемый трудами святых Солнечного Триумвирата.
7. Священный Грааль и порожденные им мессианистические династии наследников Христа – малых христов, людей с богочеловеческим составом.
8. СвященноТеогамия – брачное сочетание с Божеством.

Ряд отличий катарского учения от римо-византийского:

Адогматизм. Римо-византийская школа – рационально-догматическая. Абсолютной санкцией в ней считается кодифицированное Писание и постановления «вселенских соборов», утвердившие незыблемые догмы как основу вероучения. Достаточно их формального исповедания, чтобы считать себя католиком или православным.

Догматизм ведет к катехизации, формализму, схоластике и инквизиции. Достаточно заметить, что все догматы сформулированы в войне против т.наз. «еретиков», т.е. людей, стремящихся к свободному духовному поиску.
Катаризм в отличие от католицизма адогматичен. Катары не считали необходимым формулировать какие-то писаные кодексы и бороться за «чистоту веры». Адогматизм предполагает наличие достаточно широкого пространства восхождения по ступеням обожения.

Адогматизм присущ языку Премудрости. Божественная Премудрость всегда юродива, поскольку вне юродства косное человеческое мышление тяготеет к законничеству, догматизации, схоластике и рационализму.

Пресвятая Дева в Своих откровениях о.Стефано Гобби (Италия, 1973-1990-е гг.) назвала рационализм «грехом номер один». Не случайно, если учесть, что в религиозной сфере «околодуховный» рационализм умножает частные основания и служит в конечном итоге инквизиторским целям. Бесчисленные законы и предписания неизбежно несут войну за «канонические территории», раздор, зло и кровь.

Катарская духовность отличается от иудеохристианской своим универсализмом. Она черпает силу не в ксенофобии (характерной для фундаменталистских учений), а в Универсуме Божества.

Отрицание идолопоклонства. Периодически вспыхивающие в истории войны против «идолов» (византийское иконоборчество, исламский запрет на изображение людей, борьба современных иеговистов с почитанием статуй) – не что иное как борьба с ветряными мельницами. Истинным (и крайне опасным) идолопоклонством в катарском понимании является не почитание мумий и статуй, а вера в дистантное божество.

Бог, абсолютно запредельный человеку, холодный, равнодушный, недостижимый и непостижимый, требующий жертв и молитв, но никогда не отвечающий на них – таков идол большинства современных религий. Этот образ совершенно чужд истинному лику Всевышнего, каким Он открывается в катарском измерении, в сферах Святого Грааля. Это Отец Небесный из притч Христа, Жених и Возлюбленный, жаждущий любви и дарящий любовь. Вся катарская духовность построена не на «поклонении», а на диалоге с Всевышним, на раскрытии в человеке божественного потенциала и на вхождении его в вечные небесные чертоги.

Дистантный идол тяготеет к усложненному культу и ритуалу. Он порождает сословие жрецов, берущих на себя функцию «посредников», а на деле становящихся такими же идолами в миниатюре, требующими поклонения и мзды от «профанов». Таковы черты институциональной церковности.

Абсолютно несочетаема с ними истинная Церковь. Устремления ее чисто духовны. Любовь, проницающая ее, игнорирует условности. Она сочетает, а не разделяет. А потому и культ, и иерархия, если и имеют место, то предельно просты.

Демократия как первая ступень катаризма
Демократия как форма общественного устройства рождена не масонами или французскими революциями, а нашими отцами – подвижниками Церкви любви всех эпох, глубоко верившими в торжество божественного человека над злом. Европейская демократия и в целом гуманистический идеал имеют катарские корни (или даже прото-катарские, если учитывать демократические традиции Античности). В основе гуманизма не столько антропоцентризм (акцентированность человека против Божества), но иное понимание человека.

Божество отдает Последнюю Каплю крови из любви. Человек больше самого себя. В нем живет Божество. Он достоин свободы. Бог верит и доверяет человеку…

Цель катарского пути – раскрытие человека. Все авторитарные режимы основаны на принципе противоположном катаризму: человек изначально зол. На том же принципе базируется и инквизиция: поскольку человеку присущ первородный грех, должна быть какая-то насильственная система, карающая и устрашающая грешников.

Человек изначально светел и свят, утверждают катары, но поврежден князем мира сего. Явлением помазаннической Церкви очистите его от чужеродных, фантомирующих печатей – и человек просияет в изначальном солнечном свете.

Не случайна та добрая память, которая сохраняется о катаризме в областях его исторического распространения. Не случаен и тот искренний интерес, который испытывают к катаризму современные исследователи. Сознательно или неосознанно, европейцы чувствуют потенциал, скрытый в катарском духовном наследии, слышат в нем послание (message), адресованное нашему дню.
Демократические режимы Запада (деградирующие по причине своей бездуховности) есть, несмотря ни на что первая ступень катаризма. Начальная и крайне ограниченная, но все-таки первая ступень проявленности богочеловека.

Запад нуждается в прививке истинной катарской духовности. Западная демократия должна быть обогащена божественным оком. Перспектива для демократии – не в законничестве, не в политкорректности и не в духовно-индифферентном парламентаризме, а в иной парадигмы. Эта новая парадигма совершенной катарской духовности обогатит европейскую цивилизацию. Сегодня она чудесным образом ляжет на сознание западного человека.

Катарские термины
В этой статье вам встретилось немало новых терминов и понятий. Не все из них были специфично присущи историческому катаризму. Но это – достояние универсальной духовности Церкви любви, обогащенной опытом тысяч подвижников разных эпох и культур. Дадим предваряющее определение некоторым из них.

Катарский катарсис. Катаризм от слова “чистый”. Но “катарсис” и “катар” не совсем одно и то же. Катар складывается через непрерывный катарсис – непрестанное внутреннее очищение, связанное с таинством рассеяния запретов, проклятий и химер.
Катарский гносис. Гносис в греческом понимании “познание”. “Я познал Тебя”, – говорит Христос. “Дай им познать Тебя так, как Я Тебя познал”. Гносис в катарском понимании выступает против схоластического догматизма, неизбежно связанного с инквизицией (преследованием инакомыслия).

Катарский гносис никогда не навязывает себя и предполагает преосенение Святым Духом. Катары учили: нет нужды формализировать любовь. Ее и невозможно, недопустимо сводить к формулам. Если вы начнете формулировать Христа – ничего кроме разногласия не возникнет. Разночтения приведут к полному разрыву церкви (что, собственно, и произошло в историческом христианстве).

Катарская церковь, агапэ первых времен христианства, жила непрерывным озарением теогамических сфер, храня ключи к вратам чистой любви. Чудесным образом чистота распространялась вокруг Чаши Грааля, и везде, куда вносилась Чаша, разливалось море Первородной Непорочности.

Катарский пантеон, или третий путь. Катаризм не монотеизм (вера в одинокого, дистантного и недоступного) и не политеизм типа эллинского многобожия, но нечто третье. Вера в Отца, совершенное Божество чистой любви, желающего детям Своим обожения. Бог Отец возводит в ранг великих и малых божеств все творение, и образуется пантеон совершенных и бессмертных, связанных узами чистой любви.
http://ioan.theosis.ru/katari.htm