Глава 22.  Пять хлебов и две сушеные воблы.

Но что было взять с нищих?
Они несли ему самое ценное, что имели – делились с ним куском хлеба своего насущного…
Каждый – понемногу…
Однако нищих было много, а наши мошенники давно уже питались кое-чем повкуснее…
И вскоре встала проблема: куда девать такую прорву сухарей?
Шайка не выбрасывала их: хлеб – дело святое, даже для мошенников.
Тем более, только еще недавно самих перебивавшихся с хлеба на воду…
Как знать? Вдруг – пригодится?

Люди побогаче, естественно, снабжали их своими подношениями, естественно, тоже побогаче.
Несъедобное они обращали в презренный металл, и тратили на свои нужды.
Что-то из съедобного они съедали сами.
А несъеденное - раздавали, как милостыню, неимущим, толпами ходившими за ними.
Пиар стоит денег!

И он стоил тех денег, которые были на него потрачены.

По мере роста пиара, росли не только толпы оборванцев, но рос и уровень фанов Иисуса среди власть предержащих и имущество имущих.
Среди постоянно таскавшихся за ним была уже не только его постоянная любовница, бывшая шлюха, Машка из Магды.
Были и другие женщины, рангом повыше.
Среди них была даже жена Хузы, домоправителя самого Ирода, и некая Сусанна и многие другие женщины, которые служили ему имением своим. (Лк 8)
Так что, Иисус был банальный альфонс – да и тот еще!

Кому не известны женская склонность к мистике и фанатизму, граничащему с безрассудностью?
За счет таких экзальтированных фанаток мошенники жили припеваючи во все времена!
Так что, и банда Иисуса пила и ела совсем не на нищенские «лепты».
Доходы и общак шайки росли, как снежный ком.
Но пользоваться этим мошенническим богатством, и купаться в нем и кичиться им, как сейчас это выставляется напоказ нынешними мошен-никами в рясах, в те времена считалось еще западло.
Иисус в те времена создавал и себе и своей банде имидж бессребреников.

…Случилось, что когда они были в пути, некто сказал Ему: Господи! Я пойду за тобою, куда бы ты не пошел.
Иисус сказал ему: лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнезда; а Сын человеческий не имеет, где приклонить голову. (Лк 9)

А посему, этот «снежный ком» следовало где-то хранить и скрывать его от посторонних глаз.
Близ Вифсаиды, в глухом местечке, где небольшая долинка между двух холмов слегка расширялась, образуя как бы амфитеатр, у них было укромное место, где когда-то, еще в самом начале своих подвигов, они прятали свое добро.

Туда же они, по ходу, сваливали излишки сухарей.
Место было сухое и за сохранность своего НЗ можно было не беспокоиться.
Но потом для общака они нашли более надежное место.
И хранить этот, тоже все растущий хлебный ком, стало невмоготу, да и совершенно бессмысленно.
И банда стала искать выход, как от него избавиться.
Но так, чтобы не совершить святотатство!

И выход был, как всегда, найден блестящий!
Потребовалась лишь небольшая подготовка, связанная с закупкой и доставкой на место изрядной партии сушеной рыбы.

…Иисус стоял у неприметного входа в небольшую пещеру, лаз которой выходил в небольшую расщелину между скал.
Расщелина выходила на ту самую долинку-амфитеатр, на склонах которой ярусами рассадили толпу члены шайки.
Всего народу оказалось около пяти тысяч человек!

- Многовато! – подумал Иисус. – На всех может не хватить! Не дай бог!
А вообще-то…  Всухомятку много не съедят…
Ладно, рискнем! В случае чего, придумаю чего-нибудь… Грех какой-нибудь на них повешу, обидели, мол, чем-то господа!

Перед ним на камнях стоял деревянный ящик, с двумя стенками, обращенными к собравшимся.
Получилось нечто, вроде трибуны на узенькой сценке.
Стенок, обращенных к лазу в пещеру, у ящика не было.

Взяв первую лепешку, Иисус поднял руки к небу, как бы испрашивая у вышних сил благословения, и стал ломать ее на куски, и куски складывать в ящик.
Потом взял вторую лепешку, третью…
Потом показал толпе две воблы, и с ними проделал то же самое.

- Чада мои! – воззвал он толпе. – Кто имеет уши – да услышит! Кто имеет глаза – да увидит!
Не ищите, что вам есть, или что пить, и не беспокойтесь об этом.
Отец ваш небесный знает, что вы имеете нужду в том;
Наипаче ищите царствия божия, и это все приложится!
Вот, вы видели, что в этот ящик я разломил всего пять лепешек и две рыбы, которые случайно оказались в нашем распоряжении.
Но вы алчете, и имеете нужду в пище.
И отец ваш небесный знает нужду вашу.
И не оставит никого из вас в милости своей.
Приготовьтесь же вкушать милость господню!

- А вас, любимые ученики мои, - обратился Иисус к подельникам - я прошу разнести милость господню народу и накормить алчущих!
И не оставить ни одного из них голодным, пусть все наедятся досыта!
И сам понес первые два куска страждущим.

Мошенники принялись сновать от ящика к толпе и обратно, разнося куски лепешек и рыбы.
Но так, чтобы около ящика всегда маячили двое из них.
А еще двое, изнутри пещеры, едва успевали незаметно подкладывать в ящик новые куски…

- Думаете ли вы, что я пришел дать мир на земле?
Нет! говорю вам, но – разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться!
Трое против двух, и двое против трех: отец против сына, и сын против отца, мать против дочери и дочь против матери!
Свекровь против невестки своей и невестка против свекрови своей! (Лк 12)

- Равви, нам стало страшно… А чему же подобно царствие божие? – раздался робкий голос откуда-то с галерки.

- Чему подобно царствие божие? И чему уподоблю его?
Оно подобно зерну горчичному, которое, взяв, человек посадил в саду своем.
И вот оно выросло, и стало большим деревом, и птицы небесные укрывались в ветвях его.
Чему уподоблю царствие божие?
Оно подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все. (Лк 13)

- Господи, неужели мало будет тех, кто спасется?

- Трепещите! Подвизайтесь войти через тесные ворота, ибо многие поищут ходы-выходы, чтобы войти, да не смогут!
И будет там плач и скрежет зубовный, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в царствии божием, а вас выгонять будут оттуда вон!
И есть последние среди вас, которые будут первыми!
А есть и первые, которые станут последними!  (Лк 13)

- Равви, а когда же придет это ужасное царствие божие?

- О! Царствие божие не придет приметным образом!
Никто не скажет вам: вот оно, здесь или вон оно, там!
Готовьтесь, оно уже внутри каждого из вас!
И стережет и подсчитывает грехи каждого из вас, пока не очиститесь!
Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которые упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иеруса-лиме?
Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете! (Лк 13)
И будет так, как во дни Ноя: ели, пили, женились, выходили замуж…
А пришел потоп и погубил всех!
А вспомните Лота!
Тоже пили, веселились; покупали, продавали; садили и строили…
А пролился огонь с небес и всех пожог, к чертовой матери!
Даже жена Лота не спаслась, так и стоит соляным столбом!  (Лк 17)

Говорю же вам истинно: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие!  (Лк 9)

- Равви! А что же нам делать, чтобы обрести жизнь вечную?

- А вы знаете заповеди божии?

- Знаем, знаем! – нестройным хором, но уверенно выдохнула толпа.

- А все ли заповеди вы знаете?

- Все… знаем… - еще менее стройным, но теперь уже не совсем уверенным тоном откликнулись немногие.

Остальные, почуяв подвох, промолчали.

- Еще одной не достает вам! Все, что имеете – продайте и раздайте нищим!
И будете иметь сокровище на небесах, и приходите, и следуйте за мною!
И я приведу вас в царствие божие!

Тут по толпе пробежал ропот. Как мы знаем, среди праздношатающихся за Иисусом было уже немало небедных людей.
И предложение раздать свое добро нищим, и самим стать нищими, понравилось далеко не всем. (Лк 18)