"...Надо полагать, природа наградила наших предков абстрактным мышлением, то есть умением, отвлекаясь от каких-то второстепенных фактов и факторов, выбирать главные и сосредоточиваться на них.
В том числе, и не имеющим ничего общего с конкретной окружающей обстановкой и конкретными предметами.
В обыденной жизни это называется «воображением».

Несомненно, зачатками такого мышления обладают и другие животные, но не в такой степени, как мы.
Большинство животных думают предметно.
А еще чаще – руководствуются алгоритмами действий, заложенными в управляющем органе жесткой врожденной программой.
Эти программы отшлифованы опытом бесчисленного множества предыдущих поколе-ний, для привычных условий обитания в конкретной окружающей среде.
Мы называет их инстинктами.
Эти инстинкты настолько безошибочно действуют в привычных обстоятельствах, что, глядя на такое животное, невольно поражаешься разумности его действий.
Но вне привычности – сразу видно, что действует примитивный автомат, а совсем не «разумное» существо.

Есть оса - сфекс. Эта осичка роет норку в земле и улетает на охоту. Найдя подходящую гусеницу, она, завидным для любого матадора точным ударом жала поражает ее в нервное сплетение и парализует ее.
Гусеница обездвижена, но остается жива.
Осичка тащит ее в норку, откладывает на гусеницу свое яичко, запечатывает норку и улетает копать следующую.
Личинке осички хватит «живых консервов» на весь цикл развития, поэтому родитель-ский долг сфекса заканчивается на операции по запечатыванию норки.

Если же, прямо «на глазах» у осички, извлечь гусеницу, программа все равно будет за-кончена запечатыванием норки!
Она даже может залезть в норку и, тем самым, убедиться, что гусеницы там нет.
Но норка все равно будет запечатана.
А осичка улетит копать новую, оставив свое потомство без запасов еды.

Более продвинутые животные действуют более осмысленно, но удельный вес ин-стинктивных программ остается велик.
Естественно, у разных животных – по-разному.

В одном из фильмов ВВС, операторам удалось подсмотреть такую трагическую ситуа-цию.
В табуне зебр, под предводительством жеребца мигрировавшего на новое место, пала кобыла.
Жеребенок остался около матери, не понимая, что она мертва, и бродил вокруг нее, даже пытаясь побудить ее встать.
Жеребец не бросил своего отпрыска, хотя табун уходил все дальше и дальше, и пытал-ся увести его за собой.
Но жеребенок был голоден и никак не хотел уходить от матери.
Прошло много времени, у трупа стали собираться стервятники, воздушные и назем-ные.
Жеребец не уходил, но, казалось бы, и не делал никаких особых побудительных дейст-вий, чтобы принудить жеребенка следовать за ним.
Наконец, стервятники окончательно оттеснили жеребенка и принялись за свое дело.
А жеребец все продолжал маячить перед жеребенком.
И, наконец, через некоторое время отец с сыном отправились догонять табун.

Почему жеребец оставил целый табун из-за одного жеребенка?
Как ему удалось убедить несмышленыша, что все кончено, и уговорить его следовать за ним?

Эта история заставляет задуматься, не так ли?

Еще одна история, из наших собственных наблюдений.

Как-то мы торопились по своим делам по улице с широким газоном, разделяющим движение туда и обратно.
Подъезжая к кольцу, вдруг увидели собаку, стоящую прямо на изгибе дорожного по-лотна, сопрягающегося с кольцом.
Собака стояла в месте самого оживленного движения, скрытая от глаз потоком машин так, что едва удалось увернуться, чтобы не сбить ее.
Но, вспыхнувшая понятная в таких случаях досада на непутевое животное, была тут же подавлена видом самой собаки…

Прошло уже немало лет, но это зрелище до сих пор стоит перед глазами.
Мы встретились с ней взглядами на доли секунды, на быстролетный миг, но это был очень красноречивый миг.
И он сказал все.
Собака не зря стояла именно здесь.
Весь ее вид, облезлый и изможденный, с потухшим и отрешенным от всего взором…
И в этом опустошенном взгляде столько тоски, страдания и вселенской муки…
Стало однозначно ясно: животное пришло сюда свести счеты с жизнью!

Кольцо было довольно длинное, овальное, у нас было время осознать это и принять решение.
Мы не поехали дальше, а поехали по кольцу, чтобы вернуться и подобрать горемыку.
К сожалению, мы опоздали.
Когда мы вновь увидели ее, все было уже кончено…

Инстинкт самосохранения – самый сильный и самый непреодолимый инстинкт для любого живого существа.
Без этого безусловного инстинкта не было бы жизни.
Преодолеть этот врожденный инстинкт может только свободная и сильная воля.
А может ли быть воля там, где нет сознания?

Та собака смогла преодолеть этот инстинкт.
А выбрать способ и место?..

То-то и оно!"

Часть 4. Глава 31.