Эти первые в истории мироздания данные ЗАГС перволюдей интересны еще и тем, что мы можем вычислить: в каком же году произошла столь грандиозная катастрофа, так круто повернувшая течение жизни на нашей планете.
Ну, может быть, не столько-то тысяч или миллионов лет до нашей эры, как ломают голо-вы сейчас палеонтологи и палеоботаники по всякому допотопному событию.
А хотя бы - с начала сотворения мира, причем, с точностью до единиц лет, а не единиц или сотен миллионов!

Для этого надо просто просуммировать годы жизни наших прародителей до рождения продолжателя его рода.
Только и всего!
Итак: Адам, до рождения Сифа – 130 лет.
Плюс: Сиф, до рождения Еноса – 105 лет. Итого – 235 лет.
Плюс: Енос, до рождения Каинана – 90 лет. Итого – 325 лет.
Плюс: Каинан, до рождения Малелеила – 70 лет. Итого – 395 лет.
Плюс: Малелеил, до рождения Иареда – 65 лет. Итого – 460 лет.
Плюс: Иаред, до рождения Еноха -162 года. Итого – 622 года.
Плюс: Енох, до рождения Мафусала – 65 лет. Итого – 687 лет.
Плюс: Мафусал, до рождения Ламеха – 187 лет. Итого – 874 года.
Плюс: Ламех, до рождения Ноя – 182 года. Итого – 1056 лет.
Плюс: 600 лет жизни Ноя, поскольку Гора задраил за ним входной люк в ковчег всего че-рез полтора месяца после банкета по случаю его юбилея.
И потом сразу отправился открывать задвижки всех хлябей небесных.
Отсюда следует, что все живое наслаждалось жизнью всего-то чуть более полутора тысяч лет!
Гора утопил всех примерно в 1656 году, считая с пятого дня сотворения мира.
Именно с пятого, а не с шестого!
Примерно, потому что, если бы эти олухи из небесной канцелярии потрудились записы-вать еще и дни и месяцы рождения новорожденных, мы могли бы высчитать эту дату еще точнее.
Но – чем богаты, тем и рады.

Однако, это – еще не все!
Обратите ваше внимание, уважаемый читатель, что папа Ноя, уважаемый Ламех Мафуса-лович, умер за пять лет до катастрофы и избежал такой мучительной и такой бесславной смерти, достойной лишь беспородных котят.
А вот дедушке его, Мафусалу Еноховичу, скорее всего, не повезло: год его кончины очень подозрительно совпадает с годом кончины всего живого, оставшегося на земле за бортом Ноевого ковчега!
Неужели Ной не любил своего дедушку и не предупредил его о надвигающейся опасно-сти?
Или не устроил ему какую-нибудь контрабандную каморку в своей посудине?

Ну, а что вы хотите от алкоголика?
Сами знаете, на что готова эта публика за бутылку!

Жаль, очень жаль…
Старик, правда, и так заслужил своими летами место в книге рекордов Гиннеса.
Но, согласитесь, что до заветного юбилея ему оставалось совсем чуть-чуть, каких-нибудь три десятка лет с мышиным хвостиком!
Даже не с хвостиком, а с пупочкой!
Неужели нельзя было подождать?
Тут не только жаль самого старика, а просто обидно за все человечество!
Впрочем, снявши голову, по волосам не плачут…

По  окончании потопа Гора благословил первых в истории Робинзонов плодиться и раз-множаться.
Однако Ной либо больше предпочитал общение с бутылкой, чем общение с женой, либо вообще занимался только первым. Потому что лепты своей в это святое дело он уже больше не внес, хотя жизни ему оставалось еще 350 лет!
Несмотря на декрет о снижении максимального возраста жизни до 120 лет, выпущенный Горой незадолго до потопа, люди продолжали жить по нескольку сотен лет.

На этот счет существует неписаное подзаконное правило, по которому жесткость законов компенсируется необязательностью их исполнения.
Это повелось как раз еще с тех самых времен.
И это, извиняемся за тавтологию, иногда очень правильное правило.
Потому что законы пишутся не для людей, а исключительно для прокорма чиновников, к этим законам приставленных.
А жизнь идет не по людским законам, даже если кто-то пытается навязать их обществу под именем «закона божьего».
У нее есть свои!
И каждый – приличествующий своему времени и сообразно сложившимся обстоятельст-вам.
Но – обязательно! – в строгом соответствии с общими Законами Природы.
И горе обществу, плюющему на Природу, последнее слово всегда остается за ней…

Во всяком случае, долгожительство сейчас было нужно так же, как и во времена первых людей. Поэтому, мало-помалу, население росло и множилось.
Только не удивляйтесь, пожалуйста, почему это вдруг оно множилось, если, согласно на-шим сомнениям, еще все семейство Ноя, со всеми их чадами и домочадцами, должны бы-ли неминуемо отбросить коньки, протянуть ноги, дать дуба и вообще почить в бозе голод-ной смертью?
Ничуть не бывало!
Не забывайте, что с ними был наш любимец, и у него все еще было Слово. Поэтому они пахали, сеяли и собирали урожай сам-сто на камнях и косили тучные травы для своей ско-тины прямо на голых скалах.
Но за все это, и за свое предательство, банда предателей расплачивалась тем, что была вынуждена теперь возносить Горе молитвы, ползать на коленях и клянчить у него всякую мелочь: дай нам, боже, то, дай другое, помоги, не оставь…
И так далее и тому подобное.
Гора теперь едва успевал работать языком, чтобы все это обилие обеспечить.
Тем более,  что прохлаждаться ему больше было негде и заняться больше нечем.
Потому что Эдем тоже смыло водой, как и все остальное, любимый диван размок, раскис, и его пришлось отнести на помойку.
Лилит не перенесла гибели детей и жестокосердия любовника и бросилась еще в первые струи небесного водопада...
Однако, он был доволен: похоже, его план удался - свободный и самодостаточный род людской был, все-таки, низведен до положения быдла и приведен им в состояние рабской зависимости и покорности!

Как мы увидим из дальнейших событий, он рано радовался.
Род людской вновь начал плодиться и размножаться…

Итак, население росло, постепенно исключительно сельская жизнь, мало-помалу, давала то тут, то там ростки городского общества.
Одним из таких ростков был городок сельского типа или деревня городского типа под на-званием Вавилон.
Как и во всех городах всех времен и народов, контингент населения в этом городе был значительно пестрее и авантюрнее, во всех смыслах этого слова, чем на селе.
Преобладали ремесленники и люди других, не связанных с землей-матушкой, свободных профессий, требовавших соответствующих знаний и навыков.
И алкавших самовыражения и самоутверждения.

Но, как было и есть во все времена: без паблисити не бывает просперити!
Для этих целей во все времена, в том числе и в описываемые, существовали всякого рода выставки-распродажи, где мастера не только продавали свои изделия, но и рекламировали себя и свое мастерство.
Вавилон славился строителями.

Но строителей было много, а заказчиков было мало. Когда строители построили всё и всем, кому что было нужно в округе, наступил кризис, и они остались без работы.
А дети дома хотели есть, а жены требовали себе новые бусы.

Вот тогда-то местное отделение ордена масонов, а именно так назывался тогда профсоюз каменщиков, вынесло решение: к открытию очередной ежегодной межпоселковой вы-ставки, в качестве рекламной акции, выстроить какое-нибудь небывалое сооружение.
Это сооружение станет брендом, на котором они сделают себе имя, а потом будут делать бабки за границей.
Объявили конкурс, назначили премию.
Лучшим был объявлен проект башни высотой до небес, его и приняли за основу.
И естественно, поскольку это был профсоюз каменщиков, башню решили строить из кир-пича.

Принято – сделано!
Закипела работа. В каждом масонском дворе лепили кирпичи и обжигали на солнце, в ка-ждой придорожной луже месили глину. 
Одновременно расчистили базарную площадь и строительство началось.

Когда башня поднялась почти до уровня голубятни, в которой нашел себе пристанище Го-ра, когда потопом смыло его пентхаус, весть о небывалом строительстве разнеслась по всей округе.
Каждый сельчанин, приехавший купить переметную суму для своего ишака или продать вязанку дров, непременно приходил поглазеть на невиданное зрелище.
Башня росла все более ударными темпами, поскольку росло воодушевление строителей, предвкушавших скорые контракты с иностранными фирмами.
Профсоюзные боссы тоже вожделенно потирали руки.

Когда башня переросла голубятню вдвое, народ хлынул уже со всех приграничных госу-дарств с единственной целью: посмотреть на чудо.
Гостиницы не вмещали всех туристов и муниципалитет слезно упросил профсоюз переки-нуть часть своих членов на строительство гостиничного комплекса.
Торговля и услуги испытывали небывалый бум.

Когда Гора попытался, было, покачать свои права, что-де: унижается его достоинство, как местного авторитета, что башня не имеет права быть выше его голубятни - городские вла-сти и профсоюз отмахнулись от него, как от назойливой мухи.
А мэр торжествовал: сбор налогов рос, как на дрожжах!

Между тем весть о строительстве ширилась со скоростью, равной скорости верблюдов, на которых ее везли.
Количество туристов и уже заинтересованных бизнесменов росло пропорционально пло-щади распространения вести, то есть в геометрической прогрессии.
Или в квадратичной зависимости, кому как нравится.
Городок, в котором не только никто и никогда не слыхал чужую речь, но все знали друг друга в лицо, вдруг заполнился множеством чужестранцев в самых невиданных одеждах и галдящих на самых неслыханных языках и наречиях!

Но туристов уже не устраивало только пассивное лицезрение стройки века.     
У многих уже чесались руки примазаться к великому делу и положить в башню хотя бы один кирпич, чтобы дома, за бокалом вина в кругу друзей и знакомых, небрежным тоном рассказывать, как он своими собственными руками выложил в этом знаменитом сооруже-нии целый ярус!
С утра стены башни осаждали толпы таких «строителей», так что не только кирпичу – яб-локу не было места упасть между ними!
Каждый поднимался на башню со своим кирпичом, купленным за валюту по соседству, благо предприимчивые горожане быстро оседлали бум спроса своим бумом предложения.
По ночам они целыми семьями лепили эти сувенирные подобия кирпичей, как попало и из чего попало, лишь бы продать их побыстрее утром, пока есть спрос.

Башня росла, все больше отклоняясь от проекта, но ситуация уже вышла из-под контроля.
Мастера уже терялись среди этой массы волонтеров, а иногда были не в состоянии даже просто пробиться к месту работы!
Руководству профсоюза уже не было дела до строительства, им уже не нужна была и сама башня: банкеты, фуршеты и презентации отнимали все время.

И в один прекрасный – по погоде! – день, когда на башню поднялось особенно много на-рода, держа подмышкой драгоценные кирпичи, башня… рухнула!

Клубы пыли поднялись к облакам! Вопли, стоны...
Зрелище ужасное!
Всё в городе прекратилось, после краткого замешательства все бросились разбирать зава-лы…

Попутно развеем еще один миф.
О сакрально-космическом назначении и таинственных, трансцендентно-имманентных, мистически-сюрреалистичес-ких свойствах египетских пирамид.
До сих пор находятся некие «ученые», со скрупулезностью, достойной лучшего примене-ния, измеряющие их размеры, углы наклона граней, расположение каждой и всех, вместе взятых, относительно стран света, друг друга и, черт его знает, чего еще…
И относительно чего еще, вроде таких космических «объектов», как созвездия…
Забывая, а скорее всего, даже не подозревая, что созвездия – не объекты, а всего лишь проекция разноудаленных от нас объектов, причем движущихся с разной скоростью и в разных направлениях.
И расположение этих объектов непрерывно меняется.

Некоторые додумались даже до того, что пирамиды – это какие-то недоступные нашему уму энергостанции, качающие энергию из космоса!
Спрашивается, а на кой черт им какая-то экзотическая энергия, о которой мы не подозре-ваем даже до сих пор, если они все делали исключительно, извиняемся за грубость, энер-гией пара из заднего прохода?
То есть – вручную!
И в те времена не знали даже колеса…

А некоторые умники утверждают, что пирамиды качают воду из воздуха.
Нам представляется, что додуматься до такой глупости, чтобы строить для этой цели це-лый комплекс таких монументальных сооружений, в такой дали от хозяйственной терри-тории и всего в нескольких километрах от самой великой реки Африки, могли только со-временные «ученые».
Но никак не древние египтяне!

Если бы им понадобилась здесь вода, уж канал-то они прокопали бы гораздо быстрее!
Для сведения неискушенного читателя и такого рода горе-ученых можем напомнить, что водный путь из Средиземного моря в Индийский океан первыми проложили именно древ-ние египтяне, а никак не англичане, прокопавшие Суэцкий канал.
И сделали это гораздо проще!
Они прорыли канал от одного из правых рукавов дельты Нила на восток и вышли в Суэц-кий залив.
Примерно в том же районе.
Конечно, их канал был не таким грандиозным по масштабам работ, объему затрат и укра-денных денег, как Суэцкий, но вполне отвечал нуждам своего времени.
Из Средиземного моря их суда сначала поднимались по Нилу, а уже потом по каналу сплавлялись в Суэцкий залив.
Геометрически путь несколько длиннее, чем по Суэцкому каналу, но зато проходил-то он по хозяйственно освоенной территории, обслуживал эту территорию, а никакой гигант-ской инфраструктуры для собственного обслуживания не требовал!

Нам представляется также, что у тщеславных фараонов четыре-пять тысяч лет назад были куда более прозаические проблемы в их настоящем, чем задавать сакрально-заумные го-ловоломки каким-нибудь горе-исследователям в неопределенном будущем.
У каждого из них были гораздо более конкретные  задачи: переплюнуть предшественника, построив свою пирамиду выше его и спрятать свою будущую мумию надежнее его.
Только и всего!
И именно эти задачи каждый фараон ставил перед своими инженерами.

Мы не станем заострять внимание читателя на технической стороне вопроса.
На то, что даже сейчас, при современном уровне строительных технологий и применяе-мых машин и механизмов, накидать такую гору плотно пригнанных друг к другу двухтон-ных блоков – не домик из детских кубиков соорудить.
А если учесть, напоминаем, что египтяне все это тягали вручную и в то время даже не знали колеса, а блоки перекрытия погребальной камеры весили, ни много, ни мало - 60 тонн, и поднять и уложить их надо было на высоте больше сорока метров…
Вникаете?

Так что им было не до каких-то там астрономических выпендрёжей, вроде того, смотрит ли линия ребра пирамиды на какую-нибудь Сигму Средней медведицы или на черную ды-ру в созвездии Коровьей лепешки.
Потому что задачи эти были, даже исключая техническую сторону, и без того не такие простые.

Во-первых, экономически.
Например, чтобы поднять пирамиду Хеопса повыше всего на один метр, надо уложить в ее тело дополнительно еще порядка 100 000 кубических метров камня!
Но что такое лишний метр, при ее высоте в 146 метров?
Визуально две такие пирамиды были бы просто неразличимы!
Значит, для очевидности эффекта, следовало бы поднимать очередную пирамиду не на метр, а на все 20 или даже 40 метров!
Но это бы означало, что объем пирамиды увеличился бы в полтора раза в первом случае, а во втором случае – более, чем в два!
Строительство пирамиды Хеопса весьма ощутимо подорвало экономику страны, а что бы стало с Египтом, если бы очередной фараон затеял еще более грандиозный проект?

Во-вторых, свое веское слово, и не только в переносном, а в прямом смысле, заявил бы и сопромат.
Потому что такой нагрузки не выдержал бы не только строительный камень, но и грунт основания пирамиды.
И такие случаи у египтян случались.

Первую пирамиду построил фараон Джосер.
Эта пирамида была ступенчатой, с большой площадью основания, но невысокой, и по-строена из небольших по размерам каменных блоков.
И потому - довольно устойчивой.
Но фараон Снофру захотел впечатлить и своих подданных и своих потомков.
Он решил построить высокую пирамиду, но с гранями под большим углом, чтобы сэконо-мить на площади основания.
Не тут-то было!
Уже на половине запланированной высоты грунт основания начал проседать, и пирамида стала трещать по всем швам…
До рождения сэра Исаака Ньютона, с его знаменитым яблоком, оставалось еще четыре ты-сячи лет, и несчастным египтянам никто не мог объяснить, что происходит!
Их циклопическое сооружение, из блоков, которые они толпой, с таким неимоверно тяж-ким трудом тягали по одному, вдруг стала шевелить сразу всё целиком какая-то неведо-мая, невероятно могучая сила!

Мы можем представить себе ужас и смятение древних строителей!
Нам самим как-то пришлось наблюдать действие чудовищной силы тяготения, когда у нас на глазах, на расстоянии вытянутой руки, проседала многотонная махина корпуса мощно-го экскаватора, сминая под собой в песок бетонные  фундаментные блоки…

Второй вариант: на веревке подвешивается увесистый, но достаточно подъемный груз, а на нем, как и в первом варианте – горизонтально, закрепляется такая же тростинка.
Все остальное – так же, как и в первом варианте.
Только, чтобы веревка была не слишком короткая, а трубочка зафиксирована достаточно надежно.

Возможны и другие варианты, но у тех читателей, которым это неинтересно, мы не будем отнимать время, а у тех, кому интересно – не будем отнимать возможность поломать го-лову самим.

После всего сказанного, нашим праздновитийствующим «исследователям» мы бы посове-товали почаще почитывать Ивана Андреевича.
Особливо его басню, где «мудрецы» искали тайные кнопочки и пружинки, чтобы открыть хитро закрытый ларчик.
А ларчик-то, оказывается, просто - открывался!

Вот так и наши «святые отцы», в своих бесчисленных комментариях к «священному писа-нию», чего только не придумывают и каких только кисельно-тайных и лубочно-сакральных смыслов и «божьих промыслов» не находят в этой незатейливой писанине…
Мы с вами не ищем «кнопочки и пружинки», а читаем то, что есть – просто и по жизни!
Безо всякой «святой» чертовщины и не обходя острых углов, которые сами попы обходят за три версты, чтобы ненароком не лопнул мыльный пузырь их «веры».
И - с крохотной толикой юмора, чтобы вы не уснули, читая первоисточник!

Гора ликовал!
Но на этом дело не кончилось.
Главная цель строителей была достигнута: паблисити состоялось, бренд был создан!
Не успела осесть пыль, как первые контракты были подписаны.

Представители иностранных строительных корпораций наперегонки вылавливали из тол-пы мастеров, разыскивали в больницах тех, кто был ранен, помещали их в палаты «люкс» и нанимали им лучших светил тогдашних медицинских наук.
Надо было торопиться: здесь мастерам делать было уже нечего, а за бугром, то бишь, за соседними холмами, ждала работа: время – деньги.

Уцелевшие волонтеры и рядовые туристы кинулись разбирать обломки башни на сувени-ры и, по ходу возвращения к своим родным пенатам, на своих верблюдах развозили весть о башне уже другого характера и хвалились прихваченными с места катастрофы релик-виями.
Это породило и бум другого характера, может быть и менее прибыльный, но зато и менее хлопотный.

Теперь зеваки ехали посмотреть на развалины, а боязнь, что не успеют и без них все суве-ниры разберут, подстегивала коллекционеров и гостиницы не пустовали.
Пока муниципалитет ломал голову, как убрать мусор и привести базарную площадь в по-рядок, дело уже было сделано.
Среди туристов было немало предприимчивых людей и те быстро смекнули, как оправ-дать расходы на дорогу!
И грузили своих верблюдов так, что у тех подгибались ноги.
Менее догадливые, глядя на них, стали делать то же самое.

Когда площадь была подметена до последней пылинки, обескураженных своим опоздани-ем опоздавших стали выручать горожане, прежде снабжавшие липовыми кирпичами пре-дыдущих туристов.
Тех, у которых раньше чесались руки.
Теперь эти ребята у себя на заднем дворе делали такие же кирпичи, как и раньше, разби-вали их вдребезги и из-под полы, как контрабанду, продавали обломки простодушным иностранцам за хорошие деньги.
Этот сувенирный бизнес процветал еще некоторое время, но все хорошее нехорошо тем, что имеет несчастливую привычку когда-нибудь кончаться.
Вскоре знаменитыми обломками были наводнены все окружающие города и страны и они перестали быть диковинкой.
Спрос сошел на нет, гостиницы опустели и все вернулось на круги своя.
Кроме мастеров-масонов.
Где хорошо – там и родина.
Хорошие специалисты ценятся везде, беда только в том, что не хватает хороших оценщи-ков.
Но наших искусников, развезенных по всему свету, в большинстве мест  оценили, при-грели, и мало, кто вернулся назад.

Гора же не преминул воспользоваться моментом и приписал разрушение башни своему могуществу.

(Бытие, гл. 11)

Аврам, памятуя обычай, заведенный еще Ноем, немедленно достал шашлычницу, но Гора сказал, что пока еще рано радоваться, надо пройти еще немного на восток.
Аврам спрятал шашлычницу, упаковал дрова и откочевал в указанном направлении.
Там снова достал шашлычницу и опять пригласил Гору.
Гора шашлык съел, но теперь велел идти на юг.

Пока Гора гонял Аврама с места на место, в тех краях разразился голод и Аврам, осознав, что на бога надейся, а сам не плошай, решил спасаться от голода в Египте.
На подходе к Египту, до которого было всего-то несколько дневных переходов, Авраму в голову пришла замечательная идея и он сказал своей жене такую речь:
- Сара, ты моя милая, восхитительная старушка, тебе уже восьмой десяток, но для меня ты все так же красива и все так же хороша собой!
Мне уже за восемьдесят, но, не стыжусь признаться, я просто панически боюсь за свою жизнь.
Вдруг эти извращенцы, древние Египтяне, некрофилы поганые, тоже воспылают к тебе страстью и, чтобы завладеть тобой, убьют меня, твоего мужа!
И тогда завладеют тобой бесплатно, и какая нам с тобой от этого корысть?
Никакой, особенно для меня!
Скажи им, что ты – моя сестра и, если что, ты же все равно бесплодна, так что никакого нежеланного прибытка в нашей семье не будет.
Зато посмотришь, как мы их всех сделаем!

И сделали.
Египтяне, только завидев древнюю старушку издали, немедленно всем скопом пришли в неописуемый восторг и побежали докладывать каждый своему начальнику.
Те побежали к своему руководству и, наконец, самые вельможные вельможи доложили о прибытии невиданной дивы самому фараону.
Естественно, фараон немедленно распорядился доставить это дряхлое сокровище в свой гарем и, не теряя ни секунды, сделал ее своей самой любимой наложницей.

Аврам же лихо воспользовался полученной возможностью быть братом любимой женщи-ны самого фараона: ходил по всем, самым высоким кабинетам, пинком ноги открывал любые двери и обделывал свои делишки.
А уж на столичном-то рынке он ходил по ювелирным лавкам, держа свои карманы вооб-ще как можно шире!
Не отставала от него и Сара, набивая фараоновыми подарками подушки диванов в отве-денных ей покоях.
В конце концов, Аврам уже настолько оброс всевозможным добром: скотом, мелким и крупным, ишаками и верблюдами, рабами и рабынями, златом и серебром, что соседи уже начали бросать в его сторону все более хищные взгляды.

Тонко уловив, что в воздухе начинает густо попахивать жаренным, Аврам понял, что пора делать ноги.
Однако, под занавес, решил сходить ва-банк.
Достав шашлычницу, он вызвал своего старшего подельника и попросил Гору шепнуть на ухо фараону, что тот спит с чужой женой.
Гора оценил юмор Аврама и исполнил все в лучшем виде.

Фараон пришел в неописуемый ужас от содеянного им греха, однако, будучи джентльме-ном, в качестве компенсации за причиненный моральный ущерб, ополовинил половину своей фараонской сокровищницы в бездонные карманы нашего сутенера.
И велел выпроводить старых мошенников из страны с царскими почестями и со всем их добром,  добытым таким тяжким трудом.

Не верите, что так может быть?
Приведем цитату из «вселенского источника мудрости и святости», где описывается, как оно было по его версии.

… И был голод в той земле.
И сошел Аврам в Египет, пожить там, потому что усилился голод в земле той.
Когда же он приближался к Египту, то сказал Саре, жене своей: вот, я знаю, что ты женщина, прекрасная видом; и когда Египтяне увидят тебя, то скажут: это жена его; и убьют меня, а тебя оставят в живых;
Скажи же, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было ради тебя, и дабы жива была душа моя через тебя.
И было, когда пришел Аврам в Египет, Египтяне увидели, что она женщина весьма кра-сивая;
Увидели ее и вельможи фараоновы и похвалили ее фараону; и взята была она в дом фа-раонов.
И Авраму хорошо было ради ее, и был у него мелкий и крупный скот, и ослы, и рабы и ра-быни, и лошаки и верблюды.
Но Господь поразил тяжкими ударами фараона и дом его за Сару, жену Аврамову.
И призвал Фараон Аврама и сказал: что ты это сделал со мною? для чего не сказал мне, что она жена твоя? Для чего  ты сказал: она сестра моя? И я взял было ее себе в жену.
И теперь вот жена твоя: возьми ее и пойди.
И дал о нем фараон повеление людям, и проводили его, и жену его, и все, что у него было, и Лота с ним.  (Быт.12)

В реальности, любому восточному, и любой другой стороны света деспоту было бы во всех отношениях выгоднее примерно наказать мошенника.
Например, в назидательных целях, отделением его лживой головы от его грешного туло-вища.
И забрать себе и все его имущество и его прелестную старушку, а не отдавать ему свое, кровное.

Но тогда бы вся история закончилась, едва начавшись!
И нам бы не о чем было писать.
Хотя… Может быть, тогда бы библейские сказочники придумали более нравственную ис-торию?
Было бы неплохо, конечно. И мы бы не тратили свое время и не отнимали ваше.
Но беда в том, что никакая история не терпит сослагательного наклонения.
А что написано пером, того не вырубишь топором!

Вернувшись на старое место, Аврам первым делом отделил своего племянника, Лота, бла-го, что добыча, вырученная за торговлю прелестями старушки Сары, была так велика, что жить обоим в одном месте стало тесновато.

…И у Лота, который ходил с Аврамом, также был мелкий и крупный скот и шатры.
И непоместительна была земля для них, чтобы жить вместе, ибо имущество их было так велико, что они не могли жить вместе.
…И сказал Аврам Лоту: …отделись же от меня: если ты налево, то я направо; а если ты направо, то я налево.        (Быт 13)

Лот выбрал себе землю Иорданскую.