И оно подсказало нам, как это было на самом деле.

Итак!
На шестой день он проснулся в приподнятом настроении и, даже не позавтракав, поспе-шил в свою оранжерею, чтобы вновь насладиться сотворенной им идиллией.
Но там его ожидал такой очередной прокол, что картина увиденного чуть не привела его в полный ступор.
Овсы потоптаны, грядки перерыты, по клумбам и цветникам - будто Мамай прошел…
Кругом истекающие кровью или уже источающие смрад гниения трупы животных…
А расплодившиеся на легких хлебах, то бишь, мясе, хищники гоняют и рвут на части не-многих оставшихся травоядных…
И в этой ужасающей свистопляске, под ногами тех и других, гибнут остатки ботаники!..

- ЦЫ-Ы-Ы-ЫТЬ! – истошным воплем взвыло Слово!
И все замерло.

- Кошмар, какой кошмар! - тоскливо думал он, обходя побоище. – Это ж надо же! Кто бы мог подумать, что натворили! Уму непостижимо!
Но, хочешь - не хочешь, а надо приводить все в порядок и обижаться можно только на се-бя. Недалеко же ты ушел от китайцев, которые через тысячи лет придумают лозунг: «де-сять лет упорного труда, зато потом тысячу лет благоденствия!»
Нет, ты погляди, как напакостили, а? Целый день теперь паши, а ведь завтра жди опять того же самого! За что боролся, на то и напоролся, ишачь теперь каждый божий день!
Эх, бросить бы все к родной бабушке в болото! Так нет, теперь эта чертова фазенда будет, как чемодан без ручки: и нести тяжело и бросить жалко, столько трудов положено!
Да и перед окружающими срамно…
Один только этот проклятый Сатана уж как достанет насмешками, черт бы его побрал, не будешь знать куда бежать!
Ишь, присоседился, тоже чего-то под землей роется. Что он там копает, хоть бы одним глазком посмотреть!? Такие работы развернул, что аж огонь и дым столбом иной раз из земли прет. Да такой вонючий, хоть из Эдема беги!
Не иначе, как очередную пакость опять задумал…
И такой ведь пройдоха, без мыла куда хошь влезет!
Вчера взялся помогать зверюшек лепить, так такого налепил! Обезьяны, говорит, называ-ются…
А что на тебя похожи, говорит, так это «дружеский шарж» называется!
Отослать бы этого «дружка» куда подальше, да некуда, одни мы во Вселенной.
И  Землю эту создать не иначе, как черт меня за язык дернул! Ведь знал, что может слу-читься, потому и держал язык за зубами столько времени… Так  нет, все ж таки, ляпнул это чертово Слово!
Пока Земли не было, так летали, каждый сам по себе, по разным углам Вселенной, да и знать друг друга не хотели. А теперь никуда не денешься, закон тяготения, куда его ни зашвырни – все равно, рано или поздно, назад шлепнется.
Вон, камни, отходы от светильников, – то один, то другой с тверди падают, так сколько переполоху каждый раз!
А если этот долбанется, учитывая его действительную массу покоя – не приведи, господи!
Специально для него чего-нибудь сотворить – много чести, да и черт его знает, до какой мерзопакости он там, за глазами-то, додумается.
Не-ет, уж лучше терпеть, как соседа по коммуналке, но здесь, под присмотром.
Да и некогда теперь и силенки уже не те, дай бог с этим хозяйством управиться.
Эх, не было у бабы хлопот, так купила баба порося! Баба – что, волос долог, ум короток, а тут вроде и не баба, а такую свинью сам себе подложил...
Думал, как лучше, а получилось, как всегда!
Здоровье-то уже тоже не то: и радикулит и пневмония хроническая. Попробуй-ка всю жизнь, всю вечность на криогенном морозе, да на космическом ветру! Ни тебе крыши над головой, ни мягкого дивана.
Негде даже голову  приклонить! Так всю жизнь по Вселенной и промотался, из конца в конец…
А какой там, к черту, конец, если она бесконечная?
Хоть в ней и ни фига до сих пор не было, а все равно надо лететь, посмотреть, проверить. Должность такая! Рассчитывал под старость теплое гнездышко свить, чтобы было, где кости погреть...
Еще этот присосался, не дает, старику, мне покою! Зуб даю, это он там под меня копает, спит и видит, как бы недвижимость мою оттяпать.
Знает, что чем дальше, тем стоимость кадастровая выше будет...

Да-а, но что же делать-то, что делать? После такого тра-ля-ля, из такого бросового шлепка грязи такое чудо сотворил! И вот, на тебе…
Сотворил, сотворил! Тоже мне, «творец» несчастный!
На кой черт «насотворил» столько скотины? Дорвался до бесплатного! Со скотины-то что возьмешь, на то она и скотина, тварь неразумная!

Вот так, в трудах по восстановлению порядка в райских кущах и грустных самоедствую-щих брюзжаниях прошел почти весь шестой день.
Конечно, ни в каких официально изданных, доступных широкой публике документах вы не найдете даже намека на описываемые события.

Но когда и где действующая власть публично признавалась в том, что испачкала изнутри свои собственные штаны?
Все это и всегда – «Топ сикрет», под грифом «Хранить вечно», и начало этому было по-ложено как раз в начале всех времен.
И только, когда власть меняется, новая власть, как правило, начинает трясти перед наро-дом грязным бельем власти старой.
По большей части, лишь для того, чтобы выдать за него свое собственное, только что ис-пачканное!

Ведь мы же с вами прекрасно знаем, кто громче всех кричит: «Держи вора!»

Сейчас некие «историки», прикормленные очередной «руководящей и направляющей», во всю мусолят придуманную еще в 17 –м году байку, что те, кто пришел к власти в том, 17-м году, пришли к власти на немецкие деньги.
И рассказывают, что поехали-де они в Россию делать революцию в пломбированном ва-гоне.
Чушь, конечно!
Самого бездарного в истории России царя и его насквозь прогнившую и заворовавшуюся монархию скинули еще в феврале 17-го.
И народ обошелся сам, без чьих-то денег.

А вот было бы интересно узнать, на чьи деньги пришел к власти тот, кто устроил контрре-волюцию на рубеже 90-ых?
Или ему платили натурой, так сказать, наливая «жидкой валютой»?
То-то и оно!

Как говорил еще в древности один из очень неглупых людей: язык дан богом человеку, чтобы скрывать свои мысли.
Развивая идею, скажем, что документы изобрел человек, чтобы скрывать правду.
Но ведь всегда находились люди, умевшие читать между строк или, как говорил Козьма Прутков: «Зрить в корень!», не так ли?
И тогда, раньше или позже, все тайное все равно становится явным…

Нет, все-таки наш Гора не зря по штатному расписанию числился богом!
В голову ему опять пришла очередная гениальная мысль: на кой ляд ишачить самому, ес-ли просто можно сотворить еще одну скотину, на этот раз разумную, и все хлопоты по хо-зяйству свалить на нее!
Черную работу должны делать черные!
И пусть так и называется: «раб божий»! Будет и в кнуты кого, в том числе и за собствен-ные промахи…
Так была впервые сформулирована идея рабовладения.

Однако, день близился к закату и к тому времени наш  фазендейро уже почти выбился из сил после титанических работ по восстановлению флоры и фауны на своих плантациях.
Когда же он подошел к яме с божественной глиной, из которой еще только вчера лепил свои животные творения, вдруг оказалось, что и глина кончилась, остался один голый пе-сок!
Опять двадцать пять, за рыбу деньги! Опять прокол...
Вот невезуха!
Но - график есть график, составлен и утвержден им самим и пересмотру не подлежит.
А по графику, в шестой день, он, кровь из носу, обязан создать венец своего творения!
Тем более, что, по тому же графику, завтра – выходной, значит, работа должна быть сде-лана сегодня.
Так что, как потом будут говорить немцы: война – войной, а обед - по распорядку!
И потом, это только тот, кто не хочет, всегда ищет причину, а тот, кто хочет – ищет воз-можность.

«Итак, - размышлял он, - техусловия такие: скотина должна быть не маленькая, но и не большая, иметь не только ноги, чтобы ходить, но и руки, чтобы работать.
Еще было бы неплохо, чтобы были мозги, причем в голове, а не в заднице, чтобы хоть иногда сначала думала, прежде чем что-то начинать делать!
Ну, ладно, с мозгами-то мы как-нибудь выкрутимся, вложу немного своих, для закваски. От меня-то не убудет…
А вот из чего делать все остальное, ума не приложу: материала-то нет!
Вот еще незадача: все только начинается, а дефицит уже есть!
Да, вот еще, чуть не забыл. Раз я хочу поставить ее над хозяйством вместо себя, вроде как управляющим, надо, чтобы эта скотина хоть как-то походила на меня…
Ну, хотя бы внешне, ведь иначе остальные твари могут ее и не признать. Того гляди взбунтуются, да и съедят, а там - пронеси, господи! - и до меня доберутся!
Не-ет, уж! Тут надо технически!

Вот ч-черт, и времени нет и материал кончился...
А ну-ка, ну-ка, погоди-ка! А где эти, как их там? «Дружеские шаржи!»
Во, где рук-то, целых четыре! Выбрать, чтоб без хвоста, да на рожу поприличнее, а ос-тальное там да тут чуть подправить, на скорую руку, вот тебе и решение!
Точно!!!
Так, так, ну-ка, где они?  Ага, вон там какие-то на ветках висят!»

- Эй! Ну-ка, ты, подойди сюда! Да не ты, не ты, а ты! Экой ты недотепа, господи! А рожа-то, рожа!
Повернись, повернись! Да не так, вот так встань... Ох и ублюдок, язви тебя! А волосатый-то какой, тебя только брить неделю надо.
Ну, блин, и материальчик! - прости меня, грешного... За версту видно, кто делал. Если б не знал, кто точно, подумал бы, что Кукрыниксы поизгалялись.
Не «дружеский шарж», а вражеская карикатура!

«Ладно, - ворчал он про себя, - хуже нет любую работу переделывать, тем более чужую, да придется.  Самодельщики и впредь всегда будут довольствоваться тем, что есть под ру-ками и валяется под ногами.
Вот и покажем пример.
А для рабочей скотины и это сойдет. Хоть и назовет он потом себя «царем природы», но это так,  из собственного самомнения. Все равно будет раб, хотя и «божий».
И психология рабской будет, и как был скотиной, так скотиной и останется…»