Глава 29.  Начало пути.

Но – вернемся к нашим пращурам.
Умным, и даже не очень, позарез нужно общение.
Уж такое свойство человеческое: чем-ничем другим, но если завелась у кого-то лишняя, пусть даже самая захудалая мыслишка – непременно тянет ею с кем-нибудь поделиться!
Не в пример – пачкой банкнот в найденном кошельке…

А как поделишься, без языка-то?
Пришлось научиться разговаривать.
К этому времени человек уже стал неандертальцем, и умным и лысым, но гортань его еще не была в нужном по-ложении, и голосовые связки были еще недоразвиты…
Да и весь ротовой аппарат, для этого - тоже.
Поэтому достаточно хорошо артикулировать звуки он практически не умел.

Посмотрите вокруг: все мы разные, все чем-нибудь, но друг от друга отличаемся.
И кучкуемся по интересам.
Наши предки – тоже, и кто-то из них мог артикулиро-вать звуки лучше других, соответственно этому и лучше до-говариваться с такими же «разговорчивыми».
Разговаривая, кучковаться проще и постепенно эти за-говорщики выделились в расу людей – обезьян не только умных и лысых, но и умеющих обмениваться новостями или идеями.
И договариваться между собой против тех, кто догова-риваться не умеет.

Те, кто так и не научился правильно говорить и догова-риваться, так и остались неандертальцами, хотя тоже уже были почти как люди.
Поэтому тоже сошли со сцены.
Причем, по историческим меркам, после появления «разговорчивых» - чрезвычайно быстро!
Они царствовали и процветали в Европе две сотни ты-сяч лет, а с приходом «разговорчивых» - вдруг исчезли за какие-нибудь считанные тысячи лет.

Как мы уже говорили, «разговорчивые» пришли из Африки по тому же перешейку, вдоль «земли обетованной» и постепенно распространились по всей Европе, тесня и уничтожая своих, менее продвинутых конкурентов.
Последние неандертальцы сделали свои последние вздохи на краю Европы – на Пиренейском полуострове, примерно 27 тысяч лет назад.
Как они их сделали – яростно защищая свои жизни и жизни своих близких, или простирая руки к врагам, в безна-дежном отчаянии моля пощады для них – мы никогда не уз-наем.
Дальше отступать им было некуда.
Позади них тяжело вздымал свои волны Атлантиче-ский океан.

Плотно подкрепившись останками своих последних конкурентов, «разговорчивые» окончательно закрепили за собой монополию на всю Землю…

Здесь мы считаем необходимым сделать некую оговор-ку.
То, что наше наитие нашептывает нам насчет событий, альтернативных библейским басням, конечно же – тоже бас-ни.
Их нужно воспринимать точно так же, как и библей-ские – с точки зрения здравого смысла – как сказки.
То есть: сказка – ложь, да в ней – намек, добрым мо-лодцам урок!

А вот то, что нашептало нам наше наитие насчет наших обезьяньих пращуров, да и не только – уже не басни, а по-пытка с помощью логики и того же здравого смысла про-никнуть в то далекое, но реальное прошлое...
Может быть, и не совсем, а может быть, и совсем не научная, но в ней – тоже намек.
Как и в некоторых других наших посылах.
А может быть, и попытка оценить настоящее…

Это – всего лишь наше мнение.
Мы его не навязываем, а просто делимся с вами.
Это у нас атавизм такой: ясно станет, когда прочтете, почему наши предки решили научиться разговаривать.

Правы мы или нет, последнее слово – за профессиона-лами-специалистами.
Как знать, может быть, найдутся добрые молодцы и воспримут этот урок, и всерьез займутся и этими, и другими интересными вопросами?
Тогда мы будем считать свою задачу выполненной…

Черт побери!
Насколько это интереснее и увлекательнее, чем биб-лейский бред!

Именно поэтому и мы не всегда понимаем друг друга, даже если говорим на родном для нас языке, но имеем раз-ный уровень и качество менталитета, другими словами – разные алгоритмы передачи и восприятия информации.

Видите, как витиевато и на каком «высоком уровне» менталитета мы выдали вам эту информацию!?
Можем изобразить еще и «качество» менталитета!
Пожалуйста.

Выражаясь компьютерным языком, когда используем разные версии одной и той же программы.
Например, конструкторские программы, скажем, SolidWorks.
Если т.н. «юзер» открывает какой-нибудь файл при по-мощи более поздней версии программы, то он открывается просто и без проблем.
Но если этот «юзер» пытается опенуть тот же файл при помощи более ранней, то есть, менее «продвинутой» версии, ваш ящик отказывается этот файл опинать, и пишет вам, что сорреет, но не андестедает, потому что это – фьютчерная версия.

Грубо говоря, и голова – одна, и мозги – те же, и про-грамма (то есть – язык) та же, но уровень – разный!
А что говорить, если вы хотите получить информацию, записанную по программе, которой вообще нет в вашем ящике?
Ваш комп, в этом случае, вообще в упор не видит эту информацию.
Как говорится: «смотрит в книгу, а видит – фигу!»
И пишет вам, что эта папка - пуста.

Слова – это блоки информации, иногда в высочайшей степени позволяющие нам экономить и время и энергию мыслительного процесса.
Попробуйте без слов передать своему собеседнику ин-формацию, содержащуюся в какой-нибудь простенькой фра-зе.
Например: «Мама мыла раму».

Вам надо будет каким-то образом, как минимум, объ-яснить ему, что такое «мама» и чья это мама;
Вам надо будет объяснить, что такое «рама», из чего она состоит и для чего она служит, чтобы собеседник не спутал ее с каким-нибудь другим предметом, другого назна-чения;
Вам надо будет объяснить технологический процесс, скрывающийся под словом «мытье», инструменты и расход-ные материалы, используемые в этом процессе;
И, наконец, вам надо будет как-то связать воедино все эти три понятия и однозначно выразить их отношение друг к другу.

Вы видите, насколько усложнилась задача передачи этой простенькой информации уже на стадии постановки этой задачи!
И насколько больше слов понадобилось нам, чтобы, хотя бы вкратце, обозначить вехи ее решения.
Но, если вдуматься, то каждое из слов, содержащихся в описании этих вех, тоже требуют своего объяснения, пожа-луй, еще более сложного и пространного, чем вся эта «крат-кая инструкция» из этих четырех вех!

Именно поэтому ни один обезьяний «умелец» не может объяснить своему «собеседнику», как сделать «палочку-доставалочку», чтобы полакомиться термитами!
Именно поэтому они до сих пор остаются обезьянами.

А для нас – все просто!
Мама мыла раму.
И любой первоклашка, слышащий эту фразу, сразу об-разно представляет себе и маму, и раму и что именно эта мама делает с этой рамой!

Для еще большей экономии мы зачастую пользуемся еще и целыми блоками слов.
Ведь, разговаривая друг с другом, мы далеко не всегда мучительно подбираем слова, чтобы составить из них зна-чимые фразы.
Эти фразы вылетают из нас, как бы, сами собой.
Потому что, когда идет привычный разговор на при-вычные темы, мы чаще используем привычные термины и привычные обороты речи.
И даже привычные фразы.
И, если ваш визави – тоже привычный собеседник, то и фразы и даже слова могут быть не оформлены и даже недо-говорены.
Но собеседник, тем не менее, вас прекрасно понимает!

Наконец, в разговоре вы пользуетесь мимикой, интона-цией, еще какой-то вспомогательной визуальной или звуко-вой информацией.
Так что, чтобы от животрепещущей темы, от которой дрожат все фибры вашей души, зазвенели струны души ва-шего визави, у вас есть целая палитра возможностей!
Чтобы ваши потуги, в конце концов, смогли увенчаться успехом!

В «заочном разговоре» ничего этого у вас нет.
Вы наедине с чистым листом бумаги.
Или чистый полем вордовского документа на экране монитора.
И – все!

Из всей палитры за вашей душой есть только ваше лич-ное воображение и ваш личный, скудный запас слов.
И только этим вам предстоит попытаться возбудить ре-зонанс в душе вашего воображаемого собеседника.
И на это у вас есть всего лишь одна попытка!

Если у него начнет сворачивать скулы от зевоты над вашей писаниной, все ваши труды окажутся напрасными…

Вот поэтому порой очень трудно и мучительно подби-раются слова, излагаемые эпистолярно…
И очень досадно бывает, когда это не всегда удается.
Вот почему очень многие люди, в обыденной жизни не привыкшие лезть за словом в карман, панически пасуют пе-ред чистым листом!

Но!
Не бывает худа без добра!
Есть в этом и свои преимущества.
Вы не слишком ограничены во времени!

При разговоре в «режиме он-лайн», как это принято сейчас называть, у вас практически нет времени на раздумья, и вы должны выдавать информацию «с чистого листа».

В «режиме отсрочки», так назовем эпистолярный раз-говор, у вас есть и время подумать, и время не один раз пе-ребрать и поменять слова.
И даже поменять всю фабулу вашего повествования.

И даже воспользоваться дельным опытом одного ус-пешного писателя, имени которого мы, к сожалению, не помним.
Когда его спросили, почему его тексты так содержа-тельны, при такой удивительной лаконичности, он ответил:
- Когда я пишу, я тороплюсь писать кратко, потому что стою на ципочке одной ноги, а другую держу на весу рукой, которой не пишу.
А потом сажусь в удобное кресло и вычеркиваю лиш-нее!

За точность передачи его ответа не ручаемся, но что-то в этом смысле.

Зачем мы написали про эти муки писательского зуда над чистым листом?
А вспомните об «умельце», который не может расска-зать, как сделать «палочку-доставалочку», без показа!

Но – не обольщайтесь!
Мы умеем это делать, потому что нас учили этому в детстве, юношестве и отрочестве.
Если бы мы с вами выросли среди этих «умельцев», то рассказать об этом не сумели бы тоже…
Сказки Киплинга о Маугли – чистейшей воды профа-нация!

Это – тоже чрезвычайно интересная тема, но: «Нельзя объять необъятное!»
И мы с большим сожалением откладываеи ее в сторо-ну…

Но – давайте, вернемся обратно в прошлое.

Неандертальцы имели мозги, пожалуй, не меньше на-ших по объему.
Однако, количество далеко не всегда равносильно ка-честву.
Поэтому качественное количество всегда лучше, чем то же самое, но порознь.
То есть, в данном случае, два в одном флаконе пред-почтительнее, чем по одному, и в разных.

Так что, мы считаем, что, только учась говорить, наш непосредственный предок начал становиться человеком.
Слова конкретизировали, оптимизировали и развивали мышление, мышление развивало и конкретизировало сло-варный запас образов и понятий, многократно взаимоусили-вая друг друга.
В науке и технике это называется положительной об-ратной связью, или самовозбуждением.

Количественно мозг нашего предка уже был готов к этому, уже качественному скачку «мозговитости».
Качественный скачек «мозговитости» путем естествен-но-направленного отбора повлек за собой и количественный: то есть, дальнейшую перестройку объема некоторых отделов головного мозга и вообще изменение нашего облика.
Поэтому мозг гомо сапиенса сапиенса, как именуется наш вид современного человека, в отличие от просто гомо сапиенса, как называют неандертальца, был, может быть, не больше по объему, но качественнее по содержанию, чем у этого просто сапиенса.

Именно поэтому мы дважды «сапиенсы», то есть, мы имеем в голове «два в одном флаконе»!

Наша версия косвенно подтверждается, или, по край-ней мере, объясняет безуспешные до сих пор поиски так на-зываемого «промежуточного звена», то есть гоминида, на-ходящегося по эволюционному развитию между «человеком умелым» и «человеком разумным».
Скорее всего, этот процесс имел лавинообразный ха-рактер, и по историческим меркам произошел практически мгновенно, взрывообразно.
И – по историческим же меркам – совсем недавно, практически вчера вечером.
А может быть – сегодня утром.

Произошел он в небольшой, изолированной группе, и на очень небольшой территории, поэтому и по временному, и по территориально ограниченному пространству обнару-жить останки промежуточных особей трудно до чрезвычай-ности.
Попробуйте найти сейчас останки промежуточных особей между, даже не волком, а уже просто нормальной со-бакой и какой-нибудь болонкой!
Хотя известно, что и где надо искать. Известен и пери-од времени – всего-то несколько сотен лет.

Но почему этот процесс произошел так быстро?
Отбор самых мозговитых и разговорчивых произошел, поскольку эти особи гораздо лучше питались и гораздо меньше гибли на охоте.
Но, не только.